Гном Хёрбе-2: Гном Хёрбе и леший
Страница 7 из 10
Гном Хёрбе и леший (сказка)
НОЯБРЬСКИЙ ДОЖДЬ
Есть ли большее счастье, чем иметь преданных и надежных друзей? Есть ли большая радость, чем знать, что тебя никогда не оставят в беде?
Пусть приходит зима! Пусть нагрянет! Пускай длится и злится, сколько хочет! Теперь она не страшна!
Сегодня у Хёрбе и Цвоттеля на ужин тушеные в зеленом соусе лисички с лапшой. Вообще-то, гном собирался приберечь грибы к Новому году, но сегодняшнее событие следовало отпраздновать.
– Я и не догадывался, что лисички такие потрясающе вкусные, если их потушить! – рассуждал Цвоттель, зажмуривая глаза и причмокивая. – По правде говоря, я их всегда ел сырыми… Ой, что-то нос у меня чешется. Боюсь, это к перемене погоды.
Леший уже привык к вкусной и обильной еде. Он наелся до отвала и почти тут же заснул. Ночью он так жутко храпел, что Хёрбе пришлось поглубже натянуть свою шляпу.
Когда Хёрбе утром проснулся и сдвинул на затылок шляпу, он сквозь храп лешего услышал шум дождя. Капли беспрерывно барабанили по крыше. Шел нудный осенний дождь. За окном лились нескончаемые потоки воды. Струи дождя стекали с веток деревьев, заливали дорожки.
– Ничего, – бодро сказал Хёрбе. – Жизнь прекрасна всегда. Даже в самые дождливые дни.
Но Цвоттель был другого мнения.
– Лешие не любят дожди, – ворчал он. – Лешим холодно и мокро. Лешие в такие дни любят сидеть дома. Если, конечно, он у них есть.
– Что и говорить, – согласился Хёрбе. – Дождь не самое приятное из того, что бывает на свете. Но когда в доме горячая печка, а на ногах теплые шерстяные носки, то несколько дней можно и потерпеть.
– Тебе хорошо рассуждать, – ворчал Цвоттель. – А каково мне топать по лесу под дождем?
– Но зачем тебе выходить из дому? Никто тебя не гонит, – удивился Хёрбе.
– Лешие крепко держат свое слово, – ответил Цвоттель. – Я должен сегодня пойти на обед к Сеффу Ворчуну и к трусишке Лойбнеру.
– Ничего ты не должен. Оставайся дома, – решительно запротестовал Хёрбе, – еда у нас есть.
– Нет, – покачал головой Цвоттель. – Они ждут меня.
Дождь шумел и шумел. Он лил без перерыва и час, и два, и три. Зарядил, должно быть, на неделю, а то и дольше. Леший с тоской смотрел в окошко.
– Никакой надежды, – печально сказал он. – Это, наверное, вечный дождь. Придется мокнуть.
Он вышел, понуро опустив голову. Хёрбе долго глядел ему вслед, прильнув к окну. Глядел до тех пор, пока леший не исчез в серой пелене дождя.
КАК ЖЕ Я ЕЕ ОТДАМ?
Осенний вечер наступил быстро. Вот уже и совсем стемнело в Ближнем лесу. Гном зажег лампу. Он ходил по комнате и без конца вглядывался в темноту за окном. Цвоттель все не возвращался с обеда. Хоть бы с ним ничего не случилось!
Наконец, когда Хёрбе уж совсем извелся от ожидания, вернулся Цвоттель, до нитки промокший и угрюмый.
– Ну и погодка, леший ее побери! – ругался он. – Впрочем, лешим такая погода тоже ни к чему.
Он встряхнулся, как собака. Холодные брызги полетели во все стороны.
– Эй! – рассердился Хёрбе. – Мог бы это проделать за дверью!
– Конечно, – проворчал Цвоттель, – но тогда бы ты не увидел, как я промок. Я только хотел тебе показать, какой я мокрый. Хорошо рассуждать тому, у кого есть большая шляпа!
– При чем здесь шляпа? – не понял Хёрбе.
– А при том! – раздраженно ответил леший. – И Сефф Ворчун то же самое говорит.
– Что же, интересно, говорит Сефф Ворчун?
– Что-что… Постыдился бы тот, кто выгоняет друга из дому в такую погоду. Да еще без шляпы!
– Ах, вот как! – возмутился Хёрбе. – Да я тебя не прогонял, а, наоборот, уговаривал остаться!
Леший угрюмо посмотрел на Хёрбе и проворчал:
– А я должен был идти! Даже в такую гнусную погоду. Но ты бы мог, по крайней мере, одолжить мне свою шляпу, чтобы я не мок под дождем.
– Но ты же знаешь, леший, что я никогда не снимаю свою шляпу. Даже на ночь, – оправдывался Хёрбе.
– Вот и выходит, что дурацкая шляпа тебе дороже лучшего друга! – злорадно выкрикнул Цвоттель.
Слово за слово, ссора разгорелась вовсю. Леший кричал. Гном не уступал ему. В довершение ко всему, подгорел суп, про который Хёрбе в пылу ссоры совершенно забыл.
– И это называется суп! – скривился Цвоттель. – Ну, конечно, лешему можно подсунуть любую гадость. Подумаешь, какой-то леший, ему все сгодится!
– Хватит с меня! – крикнул Хёрбе и в сердцах швырнул ложку. – Кому не нравится у меня, тот может… – Он тут же спохватился и прикусил язычок, но леший сам за него докончил:
– Тот может убираться, верно? Да я хоть сейчас! Вот соберусь, вот поплетусь под дождем, вот вымокну, вот простужусь… Ой-ой-ой, несчастный я леший, бездомный, больной… ой-ой-ой… – И он заплакал от злости, обиды и жалости к себе. – Ой-ой-ой, – всхлипывал он. – Лешему хочется спать, а его гонят из дому. Ой-ой-ой, лучше бы лешему заснуть навечно. Если бы леший мог, он никогда бы не просыпался…
И он действительно заснул, всхлипывая и вздрагивая вй сне.
САМОЕ ПРОСТОЕ РЕШЕНИЕ
А гном еще долго не мог уснуть. Дом стонал и сотрясался под струями дождя. Хёрбе представил себе, что он опять один.
С утра до вечера. И с вечера до утра. Всю ненастную холодную осень. Всю зиму. Всю весну и все лето. Нет, глупо ссориться из-за шляпы! Надо бы как-то уладить это дело. И вдруг он сообразил! Как же раньше не догадался? Ничего нет проще…
Утром леший ходил понурый и притихший. Вчерашняя ссора его словно камнем придавила.
– Знаешь что, – сказал Хёрбе примирительно, – я тут подумал о шляпе…
– Не надо, Хёрбе, – леший печально покачал головой. – Это я виноват. Я вел себя глупо. И от этого мне грустно. Так грустно, так грустно, что хочется плакать.
– Не надо, – испуганно замахал руками гном. – А то и мне не останется ничего другого, как зареветь вместе с тобой. Но я, кажется, придумал кое-что получше. Смотри!
Вы не забыли, надеюсь, что у Хёрбе была двойная шляпа – одна под другой? Верхняя над нижней, а нижняя под верхней.
Хёрбе схватил обеими руками тулью верхней шляпы, нажал двумя пальцами, и, пожалуйста, из одной шляпы получилось две!
– Держи, леший! Это твоя, – и гном протянул Цвоттелю верхнюю шляпу. – Когда ты сегодня пойдешь на обед к Медовому Панкрацу и Железному Шольце, дождь тебя не намочит.
– Ах, Хёрбе! – У лешего выступили на глазах слезы, но на этот раз не от обиды, а от счастья. – Ах, гном, как же я… ты меня… я тебя… Ах, Хёрбе, у лешего не хватает слов!
Верхняя шляпа пришлась Цвоттелю в самый раз, будто специально делалась для лешего.
– Отлично выглядишь! – воскликнул Хёрбе. – Правда, чуть необычно.
И он подвел лешего к зеркалу у окна. Леший долго разглядывал себя и так, и эдак. Потом засмеялся и сказал:
– Забавно! Сверху я гном, а снизу – леший! Сразу и не разберешься, кто – кто!
Он представил себе, как удивятся Панкрац и Шольце, когда он предстанет перед ними в гномьей шляпе.
– Надеюсь, они не попадают с ног от удивления! – воскликнул леший.
Дождь тем временем немного поутих. Но дул пронзительный, пронизывающий ветер. Он раскачивал верхушки деревьев, выкручивал ветки, сек струями дождя так, что гудели стекла в окнах.
– Вот это погодка! – Цвоттель потирал руки от удовольствия. – Прекрасная погодка!
– Ты так думаешь? – удивился Хёрбе.
– Ага! – засмеялся Цвоттель. – Как только у лешего появилась настоящая шляпа, любая погода стала ему нипочем. Чем хуже – тем лучше!