Гном Хёрбе-2: Гном Хёрбе и леший
Страница 4 из 10
Гном Хёрбе и леший (сказка)
ДВА СМЕЛЬЧАКА
У входа в дом Цвоттель нос к носу столкнулся с черным как смоль страшилищем. Незнакомец был черным с головы до ног, даже лицо у него было чернее черного.
Оба они, леший и незнакомец, уставились друг на друга.
Вместо по-осеннему пестрой веселой шляпы, какую носят гномы, на голове у незнакомца торчало ведро. Весь он был обвешан неизвестными лешему штуками. На нем, как на новогодней елке, висели лестница, канат, цепь с чугунным шаром, большая лохматая кисть. И все черное-пречерное. Зато глаза этого чудища так и сверкали на черном лице.
Цвоттель уже собрался дать стрекача, как на пороге появился Хёрбе. Он глянул на черного незнакомца, на струсившего лешего и расхохотался:
– Ха-ха-ха! Два смельчака! Разрешите вас, герои, познакомить. Это Цвоттель, леший из Дальнего леса, мой лучший друг. А это, – он указал на черного незнакомца, – Мёллер Печник.
– А почему он такой черный? Разве бывают черные гномы? – спросил Цвоттель.
– Потому что я чищу трубы, – объяснил Мёллер. – От сажи не станешь белее. Но вижу, у вас мне делать нечего. Печка топится хорошо. Дымок так и вьется из трубы.
– Мы варим брусничное ви-ву-варенье! – гордо объявил Цвоттель.
– Вот оно что! – покивал головой Мёллер. – Тогда я, пожалуй, гляну на печь, раз уж пришел.
Мёллер снял с плеча лестницу, а Хёрбе хотел было ему помочь. Но Цвоттель схватил его за рукав и зашептал:
– Послушай, гном, будь другом, помешай варенье сам. Очень уж мне хочется глянуть, как Мёллер Печник чистит трубу.
– Ладно, – согласился Хёрбе, – сам управлюсь.
Он вернулся в дом и принялся опять помешивать варенье. А Мёллер тем временем приставил к стене дома лестницу. Цвоттель недоверчиво разглядывал ее.
– Ты что, Цвоттель, никогда лестницы не видел? – спросил Мёллер. – По ней мы с тобой заберемся на крышу.
– Лешие обходятся без лестниц, – тихонько пробурчал Цвоттель и продолжал наблюдать за Мёллером Печником. А ют осмотрел трубу и опустил в нее чугунный шар на цепи.
– Все забито сажей, – пробормотал Мёллер. – Придется хорошенько прочистить.
Он несколько раз приподнял и опустил цепь. Чугунный шар погромыхивал в трубе.
– А теперь, Цвоттель, берегись, сейчас сажа вылетит!
В трубе загремело, будто туда обрушилась лавина камней. И вдруг наружу вырвалось громадное облако сажи. Цвотгелю показалось, что поднялась метель. Хлопья снега, только совершенно черного, засыпали его.
ПУ-ОМОГИ!
Брусничное варенье сварилось. Оно было в меру сладким, в меру горьковатым, в меру кисленьким и в меру ароматным. Оставалось перелить варенье в приготовленные заранее банки. Не так это просто – лить горячее варенье. Но Хёрбе справился легко и даже не закапал скатерть.
– Ну, вот, с вареньем покончено, – удовлетворенно сказал он и крикнул: – Эй, Цвоттель! Иди пробовать!
Никто не ответил. Куда же он запропастился? Мёллер давно закончил работу и ушел.
– Тут что-то не так, – забеспокоился Хёрбе и выбежал во двор. До него донесся голос Цвоттеля. Но звучал он глухо и как бы издалека.
– Х-ё-р-б-е, Х-ё-р-б-е! Пу-у-у-моги-и! – прилетело откуда-то сверху.
Гном поднял голову. И – о, ужас! – из трубы торчали лапы лешего. Да еще его лохматый хвост.
– Х-ё-р-б-е, п-у-у-моги-и! – доносилось из глубины дымохода.
Хёрбе не растерялся.
– Не бойся, Цвоттель, я тебя вытащу! – крикнул он и побежал за лестницей.
Через минуту гном был на крыше.
– Спокойно, Цвоттель, спокойно, – приговаривал он. – Я тебя не оставлю.
Хёрбе ухватился за лапы лешего и, что было силы, потянул. Не тут-то было! Цвоттель застрял крепко.
– Ничего не поделаешь, леший, – сказал Хёрбе, – придется тебя пропихнуть вниз.
– Ой-е-ей! – глухо вопил леший. – Я бою-у-усь!
– Ничего не поделаешь, Цвоттель, сожмись и падай! Хёрбе обеими руками уминал лешего, проталкивая его в трубу все глубже и глубже.
– Эй, – хрипел Цвоттель, – поосторожнее там!
Мало-помалу леший с шуршаньем и треском протискивался внутрь дымохода. Сначала виднелись его ступни, потом кончик хвоста. Но вот он исчез полностью.
– Благополучного приземления, леший! – крикнул Хёрбе и быстро спустился с крыши.
ОТЛИЧНАЯ ШТУКА!
Гном слышал, как Цвоттель пролетел дымоход и плюхнулся в печь. Он опрометью бросился в дом и кинулся к печке. Оттуда не доносилось ни звука. Хёрбе открыл железную дверцу.
– Цвоттель, откликнись! Ты жив? – крикнул он. Тишина. Гном всполошился: неужто Цвоттель задохнулся в печи? В этот момент леший звучно и гулко чихнул.
– Будь здоров, миленький Цвоттель! – обрадовался гном.
Леший снова чихнул. Раз. Другой. Третий. Да так сильно, что печь затряслась. Наконец леший на четвереньках выполз наружу. Он был черным с головы до ног. Чернее, чем Мёллер Печник в свой самый черный день.
Он выглядел ужасно смешно, но Хёрбе нахмурился.
– Что это тебе взбрело в голову лазить в трубу, леший? – строго спросил он. – Глупая затея.
– Ничего глупого! – возразил Цвоттель. – Интересно же, что там внутри? Мы, лешие, страшно любопытные!
– Но ты же вывозился в саже по самые уши! – воскликнул гном.
– Для лешего это пустяки! Вылижусь, – откликнулся Цвоттель и принялся вылизывать языком свою лохматую шкуру.
Но не тут-то было. Язык его почернел, а сажа только еще больше въедалась в шерсть.
Хёрбе покачал головой, полез в чулан и вытащил большой деревянный ушат.
– Вот что нам нужно, – сказал он.
Снова пришлось растопить печь. На плиту Хёрбе поставил котел с водой. Когда вода согрелась, он вылил ее в ушат и сказал:
– Залезай, Цвоттель. Я тебе покажу, как можно стать чистым, не вылизываясь.
Но Цвоттель вдруг заупрямился.
– Ты что, гном! – кричал он. – Лешего в воду? Да она для меня слишком мокрая и холодная! Бр-рр!
– Вода в ушате теплая, – убеждал его Хёрбе. – Можешь попробовать.
Леший поболтал кончиком хвоста в воде, но продолжал упираться.
– Знаешь, гном, мне как-то не по себе. Давай отложим это до завтра.
Но Хёрбе и слушать не хотел. И пока леший ходил вокруг ушата, поеживаясь, гном разбежался и пихнул его в воду. Цвоттель замахал лапами, в ужасе раскрыл рот и тут же нахлебался воды.
– Спасите! П-у-о-могите! – булькал он.
Хёрбе, не обращая внимания на вопли лешего, схватил жесткую щетку, сделанную из корешков, и кусок мыла. Одной рукой он крепко держал Цвоттеля за шиворот, а другой тер и тер лохматую его шкуру.
– Не вырывайся, Цвоттель. Сейчас будет все в порядке.
И он тер, чистил, скоблил. Вода в ушате становилась все чернее и чернее. А шерсть Цвоттеля постепенно приобретала обычный цвет. Наконец леший стал цвета лешего. Хёрбе выпустил его из ушата, окатил чистой водой из ведра и закутал в банное полотенце. Из мохнатого полотенца забавно торчала лохматая мордочка лешего. Хёрбе заулыбался.
– Ну, сознайся, Цвоттель, не такая уж это плохая штука – теплая вода, – сказал он.
– Отличная штука! – откликнулся леший. Потом покосился на Хёрбе и хитро ухмыльнулся: – Пожалуй, придется еще раз слазить в дымоход!