Засыпайка в Таллинне — Дагмар Нормет

Страница 9 из 19

ИСТОРИЯ ВОСЬМАЯ,
в которой шагает Зеленый верблюд, а Красная снежная баба находит себе дело по душе

И вдруг они втроем — Засыпайка, Мати и Тупс — очутились на спине Зеленого верблюда. А так как это был самый верблюжий верблюд в мире, то между его четырьмя горбами нашлось удобное местечко каждому, словом, как в кресле!
Они двигались по бескрайней пустыне.
Повсюду был песок. Горячий песок. Один песок. И безоблачное, пронзительно-голубое небо. И немилосердно пекло солнце. А Зеленый верблюд все шагал. Шагал и покачивался.

— Засыпайка, боюсь, мне станет плохо, — пожаловался Мати.
— Это морская болезнь.
— Какая морская болезнь? Тут же нет никакого моря, ни капельки моря.
— О, не стоит придавать значения таким мелочам! — произнес Зеленый верблюд. — Соблаговолите принять к сведению, благородные сыны Севера, что я корабль пустыни, ибо иду по пустыне столь же уверенно, как корабль по морю. Так что, путешествуя на моей спине, не мудрено захворать морской болезнью.
От этого разъяснения Мати легче не стало.
— Хочу слезть! — сказал он.
— Как угодно блистательным сынам Севера! — и Зеленый верблюд опустился на колени, чтобы путешественникам было легче сойти.
Так Засыпайка, Мати и Тупс стали пешеходами. Все шли как ни в чем не бывало, только Мати ступал, как-то смешно подпрыгивая.
— Мати, что это с тобой? Скачешь, как заяц! — засмеялся Засыпайка.
— Песок такой жгучий! — охал Мати, прыгая с ноги на ногу. Кто бы мог подумать, что по югу нельзя путешествовать без туфель!
Свою курточку от пижамы он обернул вокруг головы, пижамные брюки закатал до колен, а вот на ноги надеть было нечего. Тапочки-то остались дома, под кроватью.
— А, чепуха! — успокоил Засыпайка измученного товарища. — Сейчас раздобудем тебе сандалии. — Он приставил друг к другу концы указательных пальцев и прошептал:
Рипс, трапс, руль,
Сто кастрюль!
Не тут-то было.
Засыпайка попробовал еще раз:
Трипс, трапс, ну и жара,
не кастрюля, а дыра!
И снова ничего!
— Ну и дела, — испугался Засыпайка, — от этой болтанки на верблюде у меня в голове все слова переболтались. Ни словечка не помню!
— О, не стоит придавать значения таким мелочам! — сказал Зеленый верблюд. — Соблаговолите принять к сведению, восхитительные сыны Севера, что всего в получасе езды находится небольшой уютный оазис, где под могучими грибными деревьями работает знаменитый сапожник. Не соблаговолят ли юные господа продолжить путешествие на моей спине?
Тупс не заставил себя упрашивать: ему до смерти нравилось кататься на верблюжьей спине. И Засыпайка вновь примостился в ложбинке между третьим и четвертым горбом. Только Мати медлил: никак не мог решить, какую из двух зол выбрать — заболеть морской болезнью, качаясь на верблюде, или обжечь подошвы горячим песком.
Мати грустно смотрел вдаль, не веря, что Оазис Грибных Деревьев вообще когда-нибудь появится, и в эту минуту он заметил быстро приближающийся темный автомобиль.
— Смотрите, машина! — воскликнул мальчик.
Машина приближалась. И постепенно стало ясно, что это совсем не машина, а какое-то существо, семенящее неисчислимым множеством ног. Длинное, словно поезд. Конца его все еще не было видно, он появился гораздо позже.

— Мое почтение, многоуважаемая госпожа Сороконожка! — церемонно произнес Зеленый верблюд.

Многоуважаемая госпожа остановилась. Происходило это постепенно: передние ноги уже не двигались, а остальные еще семенили. Поэтому задняя часть Сороконожки задралась вверх, и многоуважаемая перекувыркнулась в воздухе. Только приземлившись на все свои ноги, она остановилась окончательно.
— Приветствую тебя, самый верблюжий из всех верблюдов! — сказала она.
— Позвольте спросить, куда путь держите?
— Позволю, раз уж спросил! — проворчала госпожа Сороконожка. — Домой спешу.
— Позвольте спросить, откуда путь держите? — спросил Зеленый верблюд.
— Да ничего я не держу, — рассердилась госпожа Сороконожка. — От сапожника иду. Поставил мне новые набойки на шестнадцатую и семнадцатую пару башмаков.
Только теперь пассажиры Зеленого верблюда заметили, что на каждой ноге Сороконожки красуются разные башмаки.
На ней был целый обувной магазин! Туфли и сандалии, тапочки и элегантные сапожки, дамские туфельки на тоненьком каблучке и кавалерийские сапоги со шпорами. За один раз всеми не налюбуешься!
— А для меня там найдутся сандалии? — немедленно поинтересовался Мати.
— И не надейся! — фыркнула госпожа Сороконожка. — Это мой сапожник. Тебе там ничего не перепадет!
У Мати навернулись слезы. За что же такое недружелюбие?
— Соблаговолите принять к сведению, удивительный сын Севера, — проговорил Зеленый верблюд, — что госпожа Сороконожка страдает отсутствием столь необходимой мелочи, как вежливое обращение. Может, она его где-нибудь обронила или затоптала собственными ногами. Не расстраивайтесь из-за нее!
Мати представил, как госпожа Сороконожка наступает на вежливое обращение — всеми сорока ногами сразу — этак от вежливости и вправду немного осталось бы. Настроение у него улучшилось, и он заулыбался.
— Мое поведение никого не касается! — рассвирепела госпожа Сороконожка. — Это мое личное дело. Или я веду себя, или не веду вовсе. Вот так!
И госпожа Сороконожка двинулась дальше. Отправление тоже происходило постепенно. Передние ноги уже засеменили, а остальные еще стояли. Поэтому госпожа Сороконожка посередине вытянулась и стала тонкой-тонкой, как растянутая жевательная резинка. Но в тот момент, когда уже казалось, что она вот-вот порвется, задние ноги тоже пришли в движение, и госпожа Сороконожка рванула с места, как гоночный автомобиль, и вскоре скрылась в песчаном вихре.
Наши путешественники быстро добрались до Оазиса Грибных Деревьев. Здесь росли роскошные грибы в клеточку и грибы в цветочек, огромные, как зонты. Мати они показались очень знакомыми — не такие ли он нарисовал в своей тетради?
Под огромной шляпой гриба стоял лимонадный киоск мамаши Улитки. На прилавке поблескивали стаканы, и в каждом — свой напиток: черные стаканы — с черничным лимонадом и зеленые — с лимонадом из зеленого горошка, красные со свекольным и желтые — с морковным лимонадом, и много-много всяких других.
Мамаша Улитка приветствовала путешественников, как долгожданных гостей:
— Заходите, отдохните! И отведайте моего лимонада!
— Очень симпатичная тетенька, верно? — шепнул Мати Засыпайке.
— Смотри, что у нее на голове! — толкнул Засыпайка друга.
— Туфли! — оторопел Мати. — А почему на голове?
— Ах, это, знаете ли, моя маленькая слабость! — ответила мамаша Улитка, очаровательно улыбнувшись, и грациозным движением поправила лаковые туфельки, покачивавшиеся на концах ее рожек. — Очень люблю красивую обувь. Но, к сожалению, мои ножки не видны из-под прилавка. А какой прок от самых красивых туфель, если их никто не видит?
Кокетливая мамаша Улитка носит туфли, как украшение, на голове, а он, Мати, должен плестись по обжигающему песку босиком, ему это показалось несправедливым.
— Не отчаивайтесь, восхитительный сын Севера! — проговорил Зеленый верблюд. — И десяти минут не пройдет, как мы будем у сапожника Оазиса Грибных Деревьев. А сейчас пожалуйте освежиться!
В киоске мамаши Улитки каждый нашел напиток по душе. Мати пил клубничный лимонад, Засыпайка утолил жажду лимонадом из соленых огурцов, а Зеленый верблюд не мог оторваться от кактусового.