Юный Поллард и окландский вепрь
Страница 1 из 2
Юный Поллард и окландский вепрь (английская сказка)
Давно это было, на севере Англии тянулись тогда дремучие леса, бродили в них дикие звери — медведи, барсуки, кабаны, — и встреча с таким зверем не сулила путнику ничего доброго. И вот одной осенью завёлся в окрестностях Окландского замка, что в графстве Дарем, свирепый кабан, который навёл страх на всю округу.
Был этот вепрь огромен и страшен, на морде у него топорщилась чёрная щетина, из пасти торчали изогнутые клыки, маленькие глазки злобно рыскали из стороны в сторону, а бегал он так быстро — на коне не угонишься.
Питался вепрь травой, корешками и тем, что растили крестьяне на полях, да не столько съедал, сколько вытаптывал. Он ненавидел всех других тварей, но больше всего ненавидел людей; по вечерам хоронился в кустах, поджидая крестьянина, устало бредущего с поля. Живым от него никто не уходил.
Земля в округе принадлежала богатому и могущественному даремскому епископу, хозяину Окландского замка. Вепрь так застращал окрестных крестьян, что не выдержали они и написали письмо епископу, слёзно умоляя помочь им в беде: даже днём нет спасенья от лютого зверя, а как солнце сядет — и за калитку носа не высунешь.
Согласился епископ, что дело плохо, и обещал по-королевски наградить храбреца, который убьёт вепря.
Молодые люди, однако, качали головами. Сколько смелых рыцарей приезжало из южных графств сразиться с вепрем, немало убитых драконов и других чудовищ было на их счету. И что же? Ни один не вернулся из леса Этерли-дин, в котором было логово вепря. Какой толк в награде, рассуждали местные храбрецы, если некому её получать?
Нашёлся всё-таки юноша, которого прельстила обещанная награда. Это был младший сын старинного рода по имени Поллард; ему не маячили ни деньги, ни родовой замок, оставалось надеяться на самого себя.
«Недурно придумано — наградить смельчака по-королевски, — сказал он себе. — Но мёртвым награда не нужна. Вепрь убивает не только крестьян — сколько вооружённых рыцарей погибло, сражаясь с ним. Видно, вепрь не только силён, но и хитёр. Значит, надо разведать его повадки. И сначала потягаться с ним хитростью. А не выйдет — померяться силой».
Оставил дома юный Поллард меч, коня, доспехи, сунул в карман ломоть хлеба и кусок сыра и пошагал в лес Этерли-дин, где хоронился вепрь. Идёт, вслушивается в каждый шорох, вглядывается в звериные тропы. Наконец напал на след вепря и много дней крался по его пятам. Ночью зверь петлял по лесам и полям, днём отсыпался в своем логове и ни разу не почуял близости человека.
Прошёл месяц, юный Поллард всё разузнал о вепре — зверь огромен и свиреп, силён и проворен. К тому же на редкость прожорлив. Ест всё подряд, но больше всего любит буковые орешки — они толстым слоем устилали землю в буковых лесах. Вызнал Поллард, где вепрь отсыпается днём — в самой глубине леса, в гуще могучих буков. Нашатавшись вдоволь по окрестностям, вепрь под утро возвращался в свою чащобу, лакомился буковыми орешками и валился спать.
Теперь юный Поллард знал, что ему делать. Взял кривой, как серп, меч, оседлал свою лошадь и поскакал вечером к одинокой ферме, стоявшей у самого леса Этерлидин; оставил лошадь на соседней ферме и пошёл в лес. Он знал, что до рассвета вепрь не вернётся, будет рыскать по округе и только под утро явится в Этерли-дин, набьёт брюхо буковыми орешками и заснёт у себя в логове. Нашел Поллард высокий развесистый бук, что рос в двух шагах от логова вепря, — он ещё раньше его заприметил. Залез на него, натряс целую гору орешков, чтобы вепрь налопался до отвала и поскорее заснул.
Чуть только забрезжило на востоке, послышалось приближение вепря: сопит, хрюкает, роет носом опавшие листья. Вдруг стало тихо-тихо: зверь учуял приготовленное Поллардом угощение. И сейчас же раздалось торопливое чавканье, как будто вепрь куда-то очень спешил. Поллард думал, что натряс орешков на целое стадо кабанов, но, видно, у этого вепря брюхо было бездонное — он всё ел, ел и никак не мог насытиться. У Полларда затекли ноги, онемела рука, сжимавшая меч, но он не смел шелохнуться: у вепря такое чутье, что малейший шорох мог испортить всё дело.
Наконец съеден последний орешек. Зверь хрюкнул от удовольствия и тяжело двинулся к логову, с шумным вздохом улёгся на землю, повернулся на бок и зажмурил глаза, разомлев от такой сытной еды.
Дождавшись, когда вепрь как следует разоспится, Поллард осторожно спустился с дерева и не дыша пополз к логову — надо убить вепря, пока он спит. Но не тут-то было, зверь и спящий учуял опасность: с ужасающим рыком поднялся он на ноги и ринулся на юношу — тот едва успел отскочить в сторону. Хоть вепря и разморило от еды, всё равно это был хитрый и опасный соперник.
Весь день сражались в Этерли-дине Поллард и вепрь, и ни тот, ни другой не могли одержать верх. Вот уже и солнце село, на небе зажглись одна за одной звёзды, и юный Поллард стал уставать — вепрь теснил его всё дальше и дальше в дебри дремучего леса. Часы на Окландском соборе пробили полночь.
Поднапрягся Поллард, собрал все силы и вот уже стал одолевать зверя. Всю ночь при свете звёзд длилось единоборство. Только когда первый луч солнца позолотил верхушки деревьев, размахнулся Поллард мечом во всю ширь плеча и убил вепря.
В полном изнеможении, с кровоточащими ранами, нагнулся он над мёртвым зверем и ещё раз подивился его громадности: да, такое чудище могло причинить ещё много бед. Теперь скорее на ферму, вскочить в седло и скакать с хорошей вестью к епископу. Но юный Поллард не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой. Тяжело вздохнув, он раскрыл зверю пасть, отсёк язык и спрятал его в карман; затем доковылял до зарослей папоротника, зарылся в пожухлую зелень, свернулся калачиком и тотчас уснул.
Спал он весь день. Сон его был так крепок, что не пробудило его ни пение птиц в кронах над головой, ни кролики, шуршащие совсем рядом, ни лисица, кравшаяся мимо на своих бархатных подушечках.
Не слышал он всадника, который скакал после полудня как раз вдоль этой опушки. Увидев огромного кабана, лежащего неподвижно, он подъехал ближе и спешился.
«Эге, да никак тот самый вепрь, за которого епископ обещал по-королевски наградить», — подумал он. Оглянулся кругом — никого: видно, вепрь погиб, сражаясь с каким-то другим зверем.
— А почему бы мне не получить награды? Кто узнает, что не я его убил? — сказал он себе.
Отрубил зверю голову, привязал к седлу и, радуясь такой удаче, поскакал в Окландский замок.
Тут вскоре проснулся юный Поллард, потянулся, вскочил на ноги — пора и за наградой ехать. Вот только умыться бы в соседнем ручье. Сделал два шага, вдруг видит — о ужас! — вепрь-то без головы. Поллард чуть сам замертво не упал.
— Надо было мне тут же ехать к епископу, — сокрушался он. — Но ведь я на ногах не держался, шутка ли — весь день и всю ночь биться с диким вепрем. Кто угодно заснул бы. И вот все мои старания, смертельная схватка — всё, всё зря. Награду вместо меня получит ловкий обманщик. Но может, ещё не поздно? Может, я ещё успею попасть к епископу и докажу, что я победитель вепря?
И Поллард со всех ног бросился на ферму, где оставил лошадь. Вскочил в седло и стрелой понёсся в Окландский замок.
— Мне нужно видеть епископа! — крикнул он страже, преградившей ему путь. — Меня зовут Поллард. Я убил вепря и прискакал за обещанной наградой.
— Может, ты и убил, — отвечает стража, — но только что в замок прискакал незнакомец, и у него к седлу приторочена голова вепря. Так, наверное, всё-таки он победитель.
Юный Поллард поднял в ответ такой шум, что стража, спокойствия ради, пропустила его в замок, а мажордом провёл в зал церемоний, где епископ во всём своём облачении принимал посетителей. Как раз в этот миг перед ним предстал незнакомец, держащий голову вепря, а приближённые и слуги собрались вокруг и, охая, разглядывали страшные клыки, восхищаясь победителем и завидуя его счастью.