Приключения Чиполлино

Страница 3 из 30

Приключения Чиполлино: ГЛАВА 3: В которой рассказывается о профессоре Груше, о Луке Порее и о Тысяченожках

С этого самого дня Чиполлино начал работать в мастерской Виноградинки и скоро достиг больших успехов в сапожном деле: натирал воском дратву, подбивал подмётки, ставил набойки, снимал мерку с ног заказчиков и при этом не переставал шутить.
Мастер Виноградинка был доволен им, и дела у них шли отлично не только потому, что они усердно работали, но и потому, что многие заходили в мастерскую, чтобы посмотреть на смелого мальчишку, которыми заставил плакать самого кавалера Помидора. За короткое время Чиполлино приобрёл много новых знакомых.
Первым пришёл профессор Груша, учитель музыки, со скрипкой под мышкой. За ним влетело целое облако мух и ос, потому что скрипка профессора Груши была сделана из половинки ароматной, сочной груши, а мухи, как известно, большие охотницы до всего сладкого.
Очень часто, когда профессор Груша давал концерт, слушатели кричали ему из зала:
— Профессор, обратите внимание — на вашей скрипке сидит большая муха! Вы из-за неё фальшивите!
Тут профессор прерывал игру и гонялся за мухой до тех пор, пока ему не удавалось прихлопнуть её смычком.
А иногда в его скрипку залезал червяк и проделывал в ней длинные извилистые коридоры. Инструмент от этого портился, и профессору приходилось обзаводиться новым, чтобы играть как следует, а не фальшивить.
Вслед за профессором Грушей явился огородник Лук Порей. У него был густой чуб, спадающий на лоб, и длинные-предлинные усы.
— Из-за этих усов, — жаловался Лук Порей Чиполлино, — у меня немало неприятностей. Когда моя жена собирается сушить белье, она сажает меня на балкон, привязывает мои усы за кончики к двум гвоздям и вешает на них свои простыни, рубашки и чулки. А я должен сидеть на солнце до тех пор, пока белье не высохнет. Вот видишь, какие у меня следы на усах!
Действительно, на усах Лука Порея виднелись следы от деревянных защипок.
Однажды в мастерскую пришло семейство Тысяченожек: отец и двое сыновей — Тысяченожка и Тысячелапка. Сыновья ни одной минуты не могли спокойно постоять на месте.
— Они у вас всегда такие непоседы? — спросил Чиполлино.
— Что вы! — вздохнул Тысяченожка-отец. — Сейчас-то они ещё спокойны, как ангелы, а вот вы бы посмотрели, что с ними делается, когда моя жена их купает! Пока она моет им переднюю сотню ног, они успевают загрязнить задние; вымоет задние — глядь, а передние снова чернее чёрного. Она возится с ними без конца и каждый раз изводит целый ящик мыла.
Мастер Виноградинка почесал затылок и спросил:
— Ну что, снимать с ваших малышей мерку?
— Да что вы, бог с вами, разве я могу заказать столько башмаков! Мне пришлось бы работать всю жизнь, чтобы заплатить за тысячу пар ботинок.
— Верно, — согласился мастер Виноградинка. — Да у меня на них и кожи в мастерской не наберётся.
— Ну, так вы посмотрите, какие из ботинок больше всего износились. Сменим хотя бы несколько пар.
Пока мастер Виноградинка и Чиполлино осматривали у ребят подмётки и набойки, Тысяченожка и Тысячелапка изо всех сил старались стоять спокойно, но это у них не очень-то выходило.
— Ну вот, — сказал сапожник, — этому мальцу нужно переменить первые две пары и ещё трёхсотую пару.
— Нет, трёхсотая пока ещё годится, — торопливо возразил отец Тысяченожка. — Подбейте ему только каблуки.
— А другому мальчугану надо сменить десять башмаков подряд на правой стороне.
— Сколько я им твержу, чтобы они не шаркали ногами! Да разве эти ребята умеют ходить? Они скачут, приплясывают, прыгают на одной ноге. И что же получается в конце концов: все правые башмаки стоптались раньше левых. Вот как туго приходится нам, Тысяченожкам!
Мастер Виноградинка только рукой махнул:
— Эх, все дети одинаковы! Две у них ноги или тысяча — это, в сущности, всё равно. Они способны изорвать тысячу пар ботинок на одной-единственной ноге.
Наконец семья Тысяченожек засеменила прочь. Тысяченожка и Тысячелапка умчались, как на колёсах. Папа Тысяченожка не умел так быстро передвигаться — он немного прихрамывал. Совсем чуть-чуть, всего только на сто восемнадцать ног.

ГЛАВА 4: О том, как Чиполлино одурачил пса Мастино, которому очень хотелось пить
И что же стало с домиком кума Тыквы?
В один далеко не прекрасный день кавалер Помидор снова прикатил в своей карете, в которую были запряжены четыре огурца, но на этот раз его сопровождала дюжина Лимончиков. Без долгих разговоров кума Тыкву выгнали из домика и вместо него поселили там здоровенного сторожевого пса по имени Мастино.
— Вот вам! — заявил Помидор, угрожающе посматривая вокруг. — Теперь все ваши мальчишки научатся уважать меня, а прежде всего-тот пришлый оборванец, которого мастер Виноградинка взял к себе в дом.
— Правильно! Правильно! — глухо пролаял Мастино.
— Что же касается старого дурака Тыквы, — продолжал синьор Помидор, — то это научит его повиноваться моим приказаниям. А если ему очень хочется иметь крышу над головой, то для него всегда найдётся уютное, удобное местечко в тюрьме. Там на всех хватит места.
— Правильно! Правильно! — снова подтвердил Мастино.
Мастер Виноградинка и Чиполлино, стоя на пороге мастерской, видели и слышали всё, что происходит, но не могли ничем помочь старику.
Кум Тыква печально сидел на тумбе и щипал себя за бороду. Каждый раз при этом у него в руке оставался клок волос. В конце концов он решил бросить это занятие, чтобы не остаться совсем без бороды, и начал тихонько вздыхать — ведь вы помните, что у кума Тыквы был большой запас вздохов!
Наконец синьор Помидор влез в свою карету. Мастино сделал стойку и отдал хозяину честь хвостом.
— Смотри сторожи хорошенько! — приказал ему кавалер на прощание, хлестнул по огурцам, и карета умчалась в облаке пыли.
Был чудесный, жаркий летний день. После отъезда хозяина Мастино немножко погулял перед домиком взад и вперёд, высунув от жары язык и обмахиваясь хвостом, как веером. Но это не помогало. Мастино изнемог от жажды и решил, что ему не повредил бы добрый стаканчик холодного пива.
Он огляделся по сторонам, высматривая какого-нибудь мальчишку, чтобы послать его за пивом в ближайший трактир, но на улице, как назло, никого не было.
Правда, в сапожной мастерской перед открытой дверью сидел Чиполлино и усердно вощил дратву, но от него шёл такой горький луковый запах, что Мастино не решался позвать его.
Однако Чиполлино сам увидел, что пёс изнывает от жары.
«Будь я не Чиполлино, если я не сыграю с ним шутку!» — подумал он.
А зной становился всё сильнее, потому что солнце поднималось всё выше. Бедному Мастино так хотелось пить!
«Чего это я наелся сегодня утром? — припоминал он. — Может быть, мой суп пересолили? Во рту горит, а язык тяжёлый, будто на него налипло фунтов двадцать замазки».
Тут Чиполлино выглянул из двери.
— Эй! Эй! — окликнул его Мастино слабым голосом.
— Вы ко мне обращаетесь, синьор?
— К вам, к вам, юноша! Сбегайте и принесите мне, пожалуйста, холодного лимонаду.
— Ах, я бы с великой радостью сбегал, синьор Мастино, но, видите ли, мой хозяин только что дал мне починить этот ботинок, так что я никак не могу отлучиться. Очень жалею.
И Чиполлино без лишних слов вернулся к себе в мастерскую.
— Лентяй! Невежа! — буркнул пёс, проклиная цепь, которая мешала ему самому забежать в трактир.
Через некоторое время Чиполлино показался снова.
— Синьорино, — проскулил пёс, — может быть, вы принесёте мне хоть стакан простой воды?
— Да я бы с большим удовольствием, — отозвался Чиполлино, — но только сейчас мой хозяин приказал мне починить каблуки на туфлях синьора священника.
По правде сказать, Чиполлино от души жалел бедного пса, который томился от жажды, но ему было очень не по душе то ремесло, которым занимался Мастино, а кроме того, ему хотелось ещё разок проучить синьора Помидора.
К трём часам дня солнце стало припекать так, что даже камни на улице вспотели. Мастино чуть ли не взбесился от жары и жажды. Наконец Чиполлино поднялся со своей скамеечки, налил в бутылку воды, подсыпал туда белого порошку, который жена мастера Виноградинки принимала на ночь от бессонницы.
Заткнув пальцем горлышко бутылки и поднеся её к губам, он сделал вид, что пьёт.
— Ах, — сказал он, поглаживая себя по животу, — какая чудесная, холодная, свежая вода!
У Мастино потекли слюнки, так что ему на минутку стало даже легче.
— Синьор Чиполлино, — сказал он, — а эта вода чистая?
— Ещё бы! Она прозрачнее слезы!
— А в ней нет микробов?
— Помилуйте! Эту воду очистили и процедили два знаменитых профессора. Микробы они оставили себе, а воду дали мне за то, что я починил им туфли.
Чиполлино снова поднёс бутылку ко рту, притворяясь, будто пьёт.
— Синьор Чиполлино, — спросил удивлённый Мастино, — как это у вас получается, что бутылка всё время остаётся полной?
— Дело в том, — ответил Чиполлино, — что эта бутылка-подарок моего покойного дедушки. Она волшебная и никогда не бывает пустой.
— А вы мне не позволите отхлебнуть немного — хоть глоточек? Один глоточек!
— Глоточек? Да пейте сколько хотите! — ответил Чиполлино. — Я же сказал вам, что моя бутылка никогда не пустеет!
Можете себе представить, как обрадовался Мастино. Он без конца благодарил доброго синьора Чиполлино, лизал ему ноги и вилял перед ним хвостом. Даже со своими хозяйками-графинями Вишнями он никогда не бывал так обходителен.
Чиполлино охотно протянул Мастино бутылку. Пёс схватил её и с жадностью осушил до дна одним глотком. Посмотрев на пустую бутылку, он удивился:
— Как, уже все? А вы же мне сказали, что бутыл…
Не успел он договорить это слово, как свалился и заснул.
Чиполлино снял с него цепь, взвалил пса на плечи и понёс к замку, где жили графини Вишни и кавалер Помидор. Обернувшись назад, он увидел, что кум Тыква уже вновь завладел своим домиком. Лицо старика, высунувшего из окошечка растрёпанную рыжую бородку, выражало неописуемую радость.
«Бедный пёс! — думал Чиполлино, идя к замку. — Ты уж прости меня, пожалуйста, но я должен был сделать это. Неизвестно только, как ты отблагодаришь меня за свежую воду, когда проснёшься!»
Ворота замка были открыты. Чиполлино положил собаку на траву в парке, ласково погладил её и сказал:
— Передай от меня привет кавалеру Помидору. И обеим графиням тоже.
Мастино ответил блаженным ворчанием. Ему снилось, будто он купается в горном озере, в приятной, прохладной воде. Плавая, он пьёт вволю и сам постепенно превращается в воду: у него сделался водяной хвост, водяные уши и четыре лапы, лёгкие и длинные, как струи фонтана.
— Спи спокойно! — добавил Чиполлино и пошёл обратно в деревню.

— Страница 3 —