Жёны в зеркале

Страница 1 из 2

Жёны в зеркале (китайская сказка)

Лежит в неведомых краях степь, десять дней на добром скакуне скачи – не обскачешь. Земля там – конца не видать, небо – глазом не объять. Не синее над степью небо – пурпурное. Только на юго-западном его краю тенью горы вырисовываются. Стоят в степи деревни да деревушки.

В одной деревушке жила мать с двумя сыновьями. Вырастила добрая старушка сыновей на редкость умных да разумных. Одна у неё забота: как бы сыновей женить? Уж очень хотелось старухе внуков понянчить. А сыновьям будто и дела нет до материнской печали. И так мать уговаривает, и эдак – никак уговорить не может. Свахи не одну пару туфель стоптали, пока к женихам бегали, – всё напрасно. Горюет старая, не спится ей, не лежится. И вот однажды ровно в полночь поднялась она с кана, дверь отворила, смотрит – небо всё звёздами усыпано, а вокруг тьма кромешная. Подняла старая голову, вздохнула и говорит:
– Детки вы мои, детки, где же вам жен по сердцу найти?
Сказала так, а сама думает: «Наверно, звёзды меня услышали, уж очень тихо вокруг». Не успела она это подумать, вдруг видит – в юго-западной стороне блестящий круг от земли отделился чуть не больше луны, прямо к ней летит. Прилетел и во двор опустился. Блестит круг, глазам больно. Зажмурилась старая. Только открыла глаза, смотрит – старец в том кругу стоит, лицо доброе, красивое, борода белая, в руке палица с головой дракона. А лучи вокруг старца ярче самого круга сверкают. Улыбнулся старец – заколыхалась борода – и говорит ясным голосом:
– Подыскал я для твоих сыновей жен.
Не разгладились морщинки меж материнскими бровями, развела она руками и отвечает:
– Боюсь, что пустые твои хлопоты, почтенный старец небожитель! Никто не придётся моим сыновьям по сердцу. Но коли дозволишь, я посмотрю на невест, потолкую со свахами.
Рассмеялся старец – борода по воздуху поплыла – и говорит:
– Не надобны свахи, не надобны приглашения на красной бумаге, и разукрашенные паланкины тоже не надобны. Дам я тебе два зеркальца, у каждого зеркальца на оборотной стороне цветы водяного ореха. Не думай только, что жены в зеркале – это обман. В третий день третьей луны ровно в полночь надо взять зеркальце, оборотить его к юго-западу, от зеркальца луч пойдёт, и тотчас широкая дорога откроется. По этой дороге и надобно за невестой идти.
Пошарил старик за пазухой, достал два круглых зеркальца, отдал старухе. В тот же миг будто солнце на небе взошло – поднялся сверкающий круг ввысь, полетел-поплыл к юго-западу и пропал падучей звездой.
Воротилась старуха в дом, разбудила сыновей, старшему сыну дала зеркальце, меньшому тоже дала зеркальце. Глянул старший сын в зеркальце, видит – девушка, в красное наряженная, в руке красный пион держит. Улыбнулась девушка, опустила голову, красным пионом любуется. Забыл старший сын, что девушку он в зеркале видел, и как закричит:
– Матушка! Она улыбнулась мне, после голову опустила. А как мне про свою любовь ей сказать? Дозволь, матушка, нам пожениться.
Слушает мать, ушам своим не верит, с места двинуться не может. Глянул меньшой сын в зеркальце, видит – девушка сидит, в зелёное наряженная, в руке зелёный пион держит. Поглядела девушка ласково, опустила голову, зелёным пионом любуется. Забыл тут меньшой сын, что девицу ту он в зеркале увидел, и как закричит:
– Матушка! Девушка взглядом ласковым про любовь мне поведала. Дозволь же мне на ней жениться.
А старая мать и смеётся, и плачет. Говорит она сыновьям:
– Детки вы мои, детки! Умом, что ли, вы тронулись? Красавиц-то вы в зеркале видели. Как же их в жены взять?
Выслушал мать старший сын – запечалился, головой поник. Выслушал мать меньшой сын – затосковал, брови нахмурил.
Время бежит, грустят сыновья, бровей не распрямляют. Делать нечего, пришлось матери рассказать всё как есть.
Наступил третий день третьего месяца. Говорит тут мать сыновьям:
– Не отпущу я вас обоих, как ни просите. Кто знает, что вас там ждёт – счастье или беда злая?
Говорит старший брат меньшому:
– Я первым пойду, а ты пока оставайся. Согласилась мать отпустить старшего и говорит меньшому:
– Твой брат на годок-другой тебя старше, пусть и идёт первым.
Ровно в полночь взял старший сын зеркальце, вышел во двор, оборотил зеркальце к юго-западу, и тотчас от зеркальца белый луч побежал, в тот же миг горы из тумана вышли, ближе придвинулись, и увидел юноша причудливые камни, глухие леса, отвесные скалы да железные вершины. А белый луч в горы убежал, рос, рос и в светлую широкую дорогу превратился. Простился юноша с матерью, простился с меньшим своим братом и в путь отправился.
Всю ночь шёл, а на рассвете у высокой крутой горы очутился. Обошёл он гору, смотрит – скала, в скале пещера светом дивным светится. В пещере старец сидит, ноги под себя поджал, а от старца сверкающие лучи во все стороны расходятся. Вспомнил тут юноша, что мать им с братом про старца рассказывала, и сразу всё понял. Подошёл он к старцу, вежливо поклонился и говорит:
– Почтенный старец! Я всю ночь шёл, от конца до конца дорогу прошёл. Где же мне теперь ту девицу искать?
Начал тут бессмертный старец юношу хвалить:
– Ты смелый юноша! Всю ночь шёл, от конца до конца дорогу прошёл. Только девица та на высокой горе живёт. Пойдёшь на запад, перейдёшь Тигровую гору, переберёшься через поток Водяных чудищ и увидишь дом злой волшебницы. Превратила волшебница ту девицу в красный пион, в саду позади дома её держит. Проберись в сад да направь на пион волшебное зеркальце. В тот же миг пион красавицей обернётся. А теперь сам решай, пойдёшь ты дальше или не пойдёшь?
Подумал юноша и говорит:
– Уж раз я сюда пришёл, не ворочусь домой без девицы.
Говорит старик:
– Коль не ведаешь ты страха, я тебе помогу. Возьми кнут да ниток клубок, я научу, что с ними делать. Только помни: струсишь – кнут да нитки свою силу потеряют.

Вынул тут старик кнут и моток белых ниток, научил юношу, что с ними делать, дорогу показал, куда идти.
Пошёл юноша той дорогой, кружил, кружил и на вершину горы взобрался. Поглядел вперёд – ещё гора стоит. Камней там, словно деревьев в лесу, один другого чуднее. За горой чёрный туман клубится. Постоял юноша и пошёл на ту гору. Идёт он, идёт, всё круче, всё выше взбирается, того и гляди, в пропасть свалится. Притомился, весь потом изошёл, а тут с горы на него два тигра ринулись, сами огромные, шкура пятнистая. Вмиг перед юношей очутились, пасти разинули. Взмахнул тут юноша кнутом, раз, другой, третий, и крикнул:
– Эй, тигры! Стражи горные! Прочь с дороги! Я по свету хожу, невесту ищу.
Только он это сказал, разом закрыли тигры пасти, опустили головы и прочь убежали.
Поднялся юноша на вершину. Вниз посмотрел, а там ущелье, ни камня в нём, ни деревца – только бурный поток мчится. Спустился юноша с горы, к самой воде подошёл. Вынул моток, оторвал нитку, в воду бросил и крикнул:
– Эй, чудища, стражи водяные! Живо мост перебросьте с берега на берег. Я по свету хожу, невесту ищу!
Только он это сказал – зашумела, забурлила вода, в тот же миг чудища на зелёную поверхность всплыли. Хвосты рыбьи, туловища да головы человечьи, в черепашьи панцири одеты. Стали чудища нитку тащить, на другой берег вытащили. А нитка та мостиком обернулась. Взмахнул юноша кнутом и пошёл по мостику. Мостик узенький – одно-разъединое брёвнышко. Глянул юноша вниз: там вода зелёная, в воде чудища, к самым ногам подбираются, красными глазами на юношу смотрят. Испугался юноша, думает: «Мостик узенький, того и гляди, в воду свалишься». Подумал он так, и тотчас ноги у него подкосились, в голове помутилось. Ай-я! Бревнышко вмиг тонкой ниткой обернулось. Свалился юноша в воду, и чудища его на дно утащили.
Ждёт мать старшего сына, а он всё не идёт. Вот уже и год прошёл. Утешает себя старая, успокаивает, а сердце тревога гложет. Вот и третий день третьего месяца наступил. Говорит меньшой сын матери:
– Матушка! Год прошёл, как мой брат ушёл. Нынче я пойду невесту для себя искать!
Отвечает ему мать:
– Да ведь брат твой до сей поры не воротился, как же ты, сынок, не боишься идти?
– Он не воротился, а я непременно ворочусь.
Болит у матери сердце о старшем сыне, и говорит она:
– Иди, да себя береги. Хоть найдёшь ты невесту, хоть не найдёшь – всё равно домой возвращайся. Только смотри про старшего брата всё разузнай – где он да что с ним?
Пообещал сын сделать всё, как мать велит. Ровно в полночь вышел он во двор, оборотил заветное зеркальце к юго-западу. Побежал от зеркальца белый луч, рос, рос и в широкую светлую дорогу превратился. До самых гор крутых протянулась та дорога. Простился меньшой сын с матерью и в путь отправился.
Всю ночь шёл. На рассвете до конца дороги дошёл, увидел старца бессмертного, от старца блестящие лучи во все стороны расходятся. Дал старец юноше кнут, дал ниток клубок, научил, что с ними делать надобно, и говорит юноше:
– В том году об эту пору твой брат сюда приходил. Упал он после в воду, и чудища его на дно утащили. Вот и решай, пойдёшь ты дальше или не пойдёшь.
Услыхал юноша, что старший брат в пропасть свалился, покатились у него из глаз слёзы, и говорит он старцу:
– Будь что будет, а я всё равно пойду.
Выслушал старик юношу, дорогу показал к той девице. Идёт юноша, кнутом помахивает, через Тигровую гору перебрался, к бурлящему потоку подошёл. Достал клубок, оторвал нитку, в воду бросил и крикнул:
– Эй, чудища, стражи водяные! Живо мост с берега на берег перебросьте! Я по свету хожу, невесту ищу!
Только он это сказал – забурлила, зашумела вода, в тот же миг чудища на зелёную поверхность всплыли. Хвосты рыбьи, туловища да головы человечьи, в черепашьи панцири одеты. Стали чудища нитку тащить, на другой берег вытащили. А нитка та мостиком обернулась.
Идёт юноша по мостику, а мостик узенький – одно-разъ-единое брёвнышко. Помахивает юноша кнутом, вниз не глядит, на чудищ внимания не обращает. Не дрожат у него колени, не мутится в голове. Перебрался он благополучно через поток на другой берег. Гору перешёл, другую одолел, вдруг смотрит – меж изумрудных кипарисов и зелёных сосен домик стоит. Только юноша к домику тому приблизился, чует – аромат дивный вокруг разлился. Не пошёл юноша к воротам, обошёл дом, как ему старец наказывал.