В поисках волшебного камня — Саломатов А.
Страница 11 из 21
В поисках волшебного камня (повесть)
Обманув страшилище, Кинтохо сделался очень важным. Ему явно хотелось подольше покрасоваться перед своим спутником. А Филипп схватил его за руку и умоляюще попросил:
— Бежим, потом будешь выпендриваться. Он скоро придет в себя и тогда…
— Ох! Я уже пришел в себя, — неожиданно отозвался дэв и тяжело поднялся с колен. — Да, очень серьезное доказательство. До сих пор звенит в ушах. Теперь я понял, что ты сын кикиморы и наверное самой поганой кикиморы на всем белом свете. Такого гаденыша надо ещё суметь воспитать. А ты чей сын? — обратился он к Филиппу.
— Я? — застанный врасплох, растерялся Филипп. — Я ничей. Вернее, чей, но не кикиморы.
— Это племянник дядюшки упыря, — пришел ему на помощь подменыш.
— Да, племянничек мертвеца, — пожал плечами Филипп. — Вот, встал из могилки. Очень арбуза захотелось. А то все жабы, да жабы.
— Подставь ему второе ухо, и он докажет, что это правда, — сказал Кинтохо и заговорщицки подмигнул Филиппу.
— Не надо! — испугался дэв. — Я уже убедился, что вы способны на любую мерзость. И с твоим дядюшкой я неплохо знаком. Отпетый паразит. Тьфу! Одна облезлая рожа чего стоит. Так что, с дядюшкой тебе сильно повезло. Передавай ему привет и всяческие пожелания: чтобы поскорее облысел, ослеп, оглох и околел.
— Спасибо, обязательно передам, — поблагодарил Филипп.
— Ну ладно, — подобрев, проговорил дэв и посмотрел под дерево, где валялись арбузные корки. — Так и быть, по старой дружбе уберу сам. В конце концов, вы же гости.
Дэв хлопнул в ладоши, сказал: «абалама-ахлама-улама», и рядом с ним образовался песчаный вихрь высотой с пятиэтажный дом. Он быстро докатился до дерева, под которым ребята завтракали, вобрал в себя корки и, раскачиваясь из стороны в сторону, унесся вдаль.
— Здорово! — с восхищением воскликнул Филипп.
— Это здорово? — презрительно оттопырив нижнюю губу, удивленно спросил дэв. — Ты что, никогда не видел волшебства?
— Видел, — смутился Филипп. А подменыш, чтобы спасти положение, выкрикнул:
— Дядюшка упырь совсем недавно его уплемянничал. Неграмотный еще. Ничего, пооботрется, научится колдовать, глядишь и станет нормальной нечистью.
— А ко мне в гости зачем пожаловали? — начиная подозревать, что его обманывают, поинтересовался дэв.
— Ночью гнались за одним очень вредным лесовиком и заблудились, продолжал сочинять Кинтохо.
— Мы идем к Черному Камню, — честно признался Филипп.
— Зачем? — удивился дэв.
— Этот вредный лесовик, за которым мы гнались, живет как раз у Черного Камня, — быстро ответил за Филиппа подменыш.
— Может вы подскажете, как туда добраться? — попросил Филипп.
— Ладно, — согласился дэв.
И тут Филипп заметил что-то странное и едва уловимое во взгляде дэва.
Тот напряженно вглядывался в Кинтохо и пытался понять, чего он хочет. От усердия дэв даже раскрыл пасть и подался вперед. Филипп резко обернулся и успел заметить, как его провожатый отрицательно покачал головой. После этого Филипп обо всем догадался.
Потеряв от возмущения всякий страх, Филипп едва не бросился на подменыша с кулаками, но вовремя взял себя в руки. Он лишь смерил обоих уничтожающим взглядом, в сердцах тихо чертыхнулся и зашагал прочь. Кинтохо, которому Филипп опять поверил, дал дэву знак, чтобы тот не объяснял дорогу к Черному Камню. Очередное предательство подменыша так возмутило Филиппа, что он даже не стал выяснять, в какую сторону идти. «Еще раз попадется мне на пути, я его изобью, — подумал Филипп. — Бывают же такие! И как это предатели не стесняются предавать?!»
— Эй, упыреныш! — вдогонку ему гаркнул дэв. — Ты куда? Я пока не разрешил тебе уйти.
— А мне и не надо вашего разрешения, — дерзко ответил Филипп.
В одно мгновение хозяин окрестных мест оказалось впереди него и загородил дорогу. Но Филипп не растерялся. Он вспомнил заклинание, хлопнул в ладоши и быстро произнес: «абалама-ахлама-улама». И тотчас перед ним образовался гигантский песчанный вихрь. Он подхватил дэва, закружил его и унес вдаль. Филипп отправился дальше.
— Постой, — бросился за ним вдогонку Кинтохо. — Ты ничего не понял!
— Я все понял, — не оборачиваясь, сквозь зубы проговорил Филипп. Если встретишь ещё какое-нибудь страшилище, передавай привет от моего дядюшки упыря. А я пошел. Пусть меня лучше сожрут в лесу. А ты так никогда и не станешь человеком.
— Ничего-то ты не понял, — остановившись, печально произнес подменыш.
Глава 9
Филипп шел в сторону заката солнца, широко размахивал руками и старался не глазеть по сторонам, чтобы не отвлекаться и не терять драгоценного времени. В лесу, где они с Кинтохо встретили дэва, он потерял целых пол дня, и сейчас Филипп торопился. Он был уверен, что подменыш специально завел его в эти места, чтобы помешать вовремя попасть к Черному Камню. «И зачем этот дикарь таскается за мной? — размышлял он. — Чего он хочет? Хотя, дураку понятно, что Кинтохо все время старается помешать мне. А врал-то, врал, что был здесь всего один раз. Что мы попали сюда случайно. Правильно говорят: «яблоко от яблони не далеко падает». Такой же подлый как кикимора. Одно слово, нечисть» Постепенно горячий песок и камни под ногами сменила земля, а вместо незнакомых плодовых деревьев начали появляться более привычные осины, тополя и клены. Арбузный лес остался далеко позади, вокруг на открытых местах росла высокая сочная трава и много разных полевых цветов. Когда же солнце опустилось до крон деревьев, и спала дневная жара, из листвы начали выпархивать крохотные крылатые существа в длинных белых балахончиках. Они собирались небольшими стайками, играли в догонялки, и часто до Филиппа доносился их мелодичный смех. Несколько раз воздушные игруны принимались кружить над Филиппом, и он сумел хорошенько рассмотреть их. Они были почти совсем прозрачными, походили на человечков и имели очень веселый нрав.
— Вы кто? — поинтересовался Филипп, когда в очередной раз у него над головой зависла целая компания.
— Эльфы, — тончайшим голосом ответило сказочное создание. — Мы живем на этих деревьях и цветах. А что делаешь здесь ты?
— Разве не видишь? Я иду, — ответил Филипп. — Если бы умел, как вы летать, давно бы улетел.
— А почему ты такой грязный? — спросил другой эльф, и вся стайка залилась смехом.
— Не ваше дело, — грубо ответил Филипп и замахал на эльфов рукой. Кыш, кыш, мелкота! Я тороплюсь. Отстаньте.
Вскоре Филипп заметил густые заросли неизвестного кустарника. Еще через пару сотен шагов он почувствовал знакомую прохладу, какая бывает поблизости от рек и ручьев. Несколько часов на жаре изрядно утомили Филиппа. Он изнывал от желания поскорее добраться до воды и потому нашел в себе сил прибавить шагу.
Филипп уже слышал журчание ручья, радовался, что наконец напьется и хорошенько вымоется. Не сбавляя скорости, он нырнул в заросли и тут же понял, что сильно поторопился. Сразу за кустами начинался глубокий овраг с крутым склоном.
Не успев ухватиться за ветки, Филипп поскользнулся, упал на спину и словно на санках покатился вниз. По пути он несколько раз ударялся о деревья, насажал себе синяков и шишек и остановился только когда свалился в холодную воду.
Филипп выбрался на заросший бережок, почесал ободранное колено и с досадой произнес:
— Как же мне не везет.
— Ему не везет! Ему не везет, — раздались совсем рядом тонкие голоса.
— Он ушибся, бедненький!
— Он ушибся? Он просто не знает, что воды нашего ручья заживляют любые раны.
— Конечно не знает. Вы только посмотрите на него. Он же грязнуля!
Прислушиваясь к голосам, Филипп пытался разглядеть разговорчивых обитателей ручья. Но в тенистом овраге было сумрачно даже солнечным днем, и тогда Филипп спросил:
— Кто здесь?
— Мы здесь, — послышалось с одной из сторон.
— Мы, наяды, — ответили с другой.
Решив, что существа с такими голосами не могут быть крупными и кровожадными, а значит не сделают ему ничего плохого, Филипп снова вошел в воду. Он наклонился и, осторожно ступая, медленно пошел по течению ручья. Но Филипп увидел только несколько всплесков, как-будто в воде резвились мелкие рыбешки. А затем все стихло.
— Ну и прячьтесь, — сказал он. Филипп напился из пригоршни, потом хорошенько вымылся, а заодно промыл ссадины.
Он не успел выбраться на берег, когда понял, что у него на теле не осталось ни единой царапины или синяка. «Вот это водичка! — поразился Филипп. — Значит правду эти наяды говорили. Настоящая живая вода. Эх, жаль не во что набрать. Вот бы привезти такой воды в Москву. Я бы стал самым известным доктором на свете. Я бы…».
Позади него раздался смех, и одна из сказочных обитательниц ручья нежнейшим голоском сказала:
— Наверное он идет к Черному Камню.
— Глупый, он не знает главного, — ответила другая.
Филипп замер на месте и с тревогой начал ждать, что наяды скажут дальше. Они явно знали какую-то тайну, о которой до сих пор ему никто не сказал. Но на берегу послышался какой-то шум, и ручьевые девы вмиг попрятались.
Филипп поднял глаза и увидел седобородого карлика в длинном до пят плаще. Ростом он был не больше полена, но необычайно коренаст и подвижен. Филипп не знал, пугаться ли ему жителя этого леса или нет. А карлик суетливо поприветствовал его и поинтересовался:
— Что, заблудился, чума-холера?
— Упал, — ответил Филипп и показал наверх. — Вообще-то мне надо к Черному Камню. Я очень тороплюсь. Вы не могли бы сказать, как туда добраться?
— Ах, тебе нужен камень, чума-холера? — чему-то обрадовался карлик.
Он словно заправский иллюзионист выхватил что-то из воздуха и раскрыл ладонь. На ней оказался невиданных размеров бриллиант. Драгоценный камень был настолько чистым, что даже в полумраке оврага испускал тончайшее свечение.
— Этот подойдет? — спросил карлик.
— Нет, мне нужен черный, — ответил Филипп. — И, наверное, тот камень побольше.
— Ты отказываешься от моего лучшего бриллианта, чума-холера? — опешил карлик.
Он вдруг забегал по берегу, принялся размахивать руками и возбужденно говорить:
— Значит ты тот, кто мне нужен. Я давно ищу честного, бескорыстного помощника, чума-холера! Оставайся у меня навсегда, и я покажу тебе много камней: белых и черных, красных и зеленых. А ещё я дам тебе столько золота, что ты будешь в нем купаться, чума-холера.
— Спасибо, — поблагодарил Филипп. — Только я привык купаться в воде. Да и что я буду делать с этим золотом?
— Как что, чума-холера?! — подпрыгнув от негодования, воскликнул карлик. — Владеть! Разве ты не хочешь быть богатым? Самым богатым в этом лесу? После меня, конечно, чума-холера.
— Зачем мне золото и камни, если я никогда больше не увижу маму, папу, друзей и мою собаку Джима? — спокойно ответил Филипп.
— Ты настоящий сумасшедший! — закричал карлик. — Ты отказываешься от несметных сокровищ ради какой-то паршивой собаки, чума-холера! Да на эти сокровища ты сможешь купить сто миллиардов таких собак! И ещё двести миллиардов кошек, мышек, птичек и рыбок! Правда, я не разрешу тебе потратить даже один золотой на такую ерунду, чума-холера, — тихо добавил он.
— А почему вы хотите отдать эти сокровища мне? — поинтересовался Филипп.
— Ты мне сразу понравился. У тебя честное лицо и подходящий рост. Карлик опасливо глянул в разные стороны и понизив голос, продолжил: — Здесь ведь живут одни жулики и воры, чума-холера. На прошлой неделе ко мне в пещеру заглянул знакомый тролль. И что ты думаешь? Этот негодяй спер у меня три самых лучших рубина, чума-холера! Хорошо, что я догадался его обыскать, а то бы унес.
— Вы обыскиваете своих гостей? — удивился Филипп.
— А как же?! — горячо ответил карлик. — Если бы я этого не делал, давно бы стал нищим, чума-холера. Это не гости, а бандиты и сволочь! Все время норовят что-нибудь утащить!
— Зачем же вы выбираете себе таких друзей? — спросил Филипп.
— Я выбираю?! — возмутился карлик. — Да никого я не выбираю, чума-холера! Я родился и вырос в этом лесу. А из кого здесь выбирать? Одна нечисть!
— Извините, мне пора, — виновато развел руками Филипп. — Я очень тороплюсь.
— Глупый мальчишка! — неожиданно разозлился хранитель подземных сокровищ. — Ты даже не представляешь, от чего отказываешься! Ты не знаешь, кого обидел своим отказом, чума-холера! Я могу превратить тебя в камень, а затем стереть в порошок, заточить в подземелье и продержать тебя там целых тысячу лет! — Размахивая руками, карлик начал наступать на Филиппа, и тому ничего не оставалось, как поглубже зайти в воду. — Я могу скормить тебя волкам, чума-холера! — потрясая кулаками, продолжал грозиться карлик.
— А я могу… — набрался смелости Филипп, но не успел сказать, что именно он может. Маленький хранитель сокровищ взмахнул рукой, выхватил из воздуха веревку и швырнул в него. Филипп даже не успел увернуться. Веревка, словно живая, стала обматываться вокруг него, и за какое-то мгновение Филипп оказался связанным по рукам и ногам.
— Не хотел добровольно, возьму тебя силой, — поглаживая седую бороду, довольно проговорил карлик.
— Да что я вам сделал? — тщетно пытаясь освободиться, испуганно воскликнул Филипп.
Сейчас он был похож на кокон, из которого весной вылупляются бабочки. И только голова оставалось свободной, и Филипп крутил ею из стороны в сторону.
— Дурачок, я хочу сделать тебя самым счастливым в этом лесу, чума-холера, — объяснил карлик. Осторожно ступая по мелкой воде, он подобрался к Филиппу, аккуратно повалил его и поволок на берег.
— Смотрите, потащил, потащил, — снова раздались тонкие голоса ручьевых дев.
— Значит ещё одного сделает каменным счастливчиком.
— Цыц, головастики! — прикрикнул на них карлик.
— А я не хочу, чтобы вы делали меня счастливым! — на весь лес завопил Филипп. — Я хочу домой!
— Понимаю, чума-холера, — кряхтя от натуги, проговорил карлик. — В этом лесу почему-то никто не желает быть счастливым. Все только и думают, как бы сделать друг другу пакость. А ведь это неправильно, чума-холера. Я наговорил тебе гадостей, ты наговорил мне, в результате мы оба чувствуем себя униженными и оскорбленными. А надо наоборот. Ты сделал мне хорошо, а я тебе. И мы оба счастливы, чума-холера. Правильно я говорю?
— Говорите вы, может, и правильно, — устав бороться, согласился Филипп. — Только сейчас вы не делаете мне хорошо. Вы меня связали и насильно тащите в свою пещеру. Поэтому я чувствую себя униженным и оскорбленным.