Урфин Джюс и его деревянные солдаты
Страница 22 из 22
Урфин Джюс и его деревянные солдаты (сказка-повесть)
Снова зеленые очки
Подходя к Изумрудному городу, Чарли Блек благодаря своему высокому росту первым увидел у его ворот небольшую кучку людей в странных позах. Подойдя поближе, все разглядели, что эти люди стоят на коленях, а потом узнали в них распорядителей и советников бывшего короля. Прослышав еще накануне о разгроме армии Урфина Джюса, они решили добровольной сдачей и покаянием облегчить свою участь.
Теперь предатели стояли на коленях, в старых разодранных одеждах, низко склонив непокрытые головы, посыпанные пылью. Но среди них не было самого подлого предателя, Руфа Билана, который первым изменил родному городу, впустив в него врага.
Из расспросов выяснилось, что Руф Билан исчез еще вечером. Мальчишки, игравшие у ворот, видели, как Билан пробежал по направлению к тюремной башне. Очевидно, он укрылся там.
Железный Дровосек, моряк Чарли и Лестар отправились туда в сопровождении толпы. На площадке и внутри башни бывшего королевского распорядителя не нашли. Но по клочкам одежды, зацепившимся за отверстие в двери, стало ясно, что изменник протиснулся в дыру и скрылся подземным ходом, который стал ему известен после того, как он расследовал дело о бегстве Страшилы и Дровосека.
– Я догоню его, – сказал Железный Дровосек, стукнув рукояткой топора об землю.
– Я с тобой, – сказал Чарли Блек.
– И я, – сказал Лестар.
Но Дровосек отказался от помощи.
Он пошел знакомым ходом, которым они убегали из тюремной башни после освобождения.
Пройдя длинным коридором, Дровосек вступил в пещеру Шестилапого. Его железные шаги гулко зазвучали под скалистым сводом. И он, видевший в темноте, как и при свете, заметил, что впереди метнулась маленькая толстая фигура.
Слепой, безрассудный страх гнал вперед Руфа Билана.
Дровосек, догоняя его, кричал:
– Вернись, безумный человек! Ты погибнешь там!
Но беглец свернул куда-то в сторону и исчез в лабиринтах узких каменных проходов. Дровосек искал его долго и безуспешно. Он пошел назад, и с тех пор судьба Руфа Билана надолго осталась неизвестной.
Вместе с главным распорядителем дворец покинул филин Гуамоко. Он не ждал от победителей ничего для себя хорошего. В городе считали, что Гуамоко помогал Урфину Джюсу в его злых волшебствах, хотя в действительности Урфин за последние месяцы не обращался к филину за советами.
Сидя на плече Руфа Билана, Гуамоко брюзжал:
– Я всегда считал, что из этого человека не получится дельного злого волшебника. Откуда в тебе возьмется зло, если ты не поедаешь ежедневно мышей, пауков, пиявок? Гингема в этом отношении была образцовая колдунья. А Урфин просто хвастун и пустоцвет…
Последовать за Биланом в тюремную башню Гуамоко отказался: он поднялся с его плеча и, тяжело взмахивая крыльями, полетел в соседний лес.
Там он поселился в дупле огромного дуба и потребовал от местных филинов и сов, чтобы они платили ему дань, иначе он, ученик Гингемы, нашлет на них неслыханные беды. Испуганные птицы повиновались и стали исправно приносить Гуамоко мышей и птичек, а он, в часы хорошего настроения, собирал вокруг себя большую стаю слушателей и делился с ними богатыми воспоминаниями из своего колдовского прошлого.
Когда Железный Дровосек и остальные возвратились к воротам, их встретил знакомый всем, кроме Чарли Блека, но забытый блеск огромных изумрудов. Мастера-ювелиры, стоя на длинных лестницах и свешиваясь сверху в люльках, вставляли в ворота и стену драгоценные камни, извлеченные из кладовых дворца. Изумрудный город снова становился изумрудным!
Под аркой вошедших встретил Страж Ворот с зеленой сумочкой на боку.
– Прошу надеть зеленые очки! – строго сказал Фарамант, раскрывая сумочку, наполненную очками. – Без зеленых очков вход в Изумрудный город воспрещается – таков приказ Гудвина, Великого и Ужасного! Улетая к своему другу, великому волшебнику Солнцу, Гудвин предупредил нас, что жители города никогда не должны снимать зеленых очков и что нарушение этого закона повлечет за собой великие бедствия. Закон был нарушен, и великие бедствия постигли нас!
Все безропотно надели очки. Надел их и Чарли Блек, и все перед его глазами заискрилось, заиграло волшебными переливами самых разнообразных оттенков зеленой краски.
– Клянусь зубами дракона, – воскликнул восхищенный моряк, – теперь я верю Элли, которая рассказывала мне, что Изумрудный город – самый красивый город на свете!
Железный Дровосек и его друзья прошли по прохладным улицам, наполненным ликующим народом, и вышли на дворцовую площадь, где уже били сверкающие фонтаны.
Ров, окружавший дворец, был, как и в прежние времена, наполнен водой, и мост был поднят. И, как в былые времена, на стене стоял Дин Гиор и расчесывал золотой гребенкой свою роскошную бороду.
– Дин Гиор! – закричал Лестар. – Открой ворота!
Никакого ответа. Дин Гиор самозабвенно смотрелся в зеркальце и любовно расправлял пряди бороды.
– Дин Гиор! – закричали все пришедшие, а Железный Дровосек изо всей мочи заколотил топорищем по перилам оградки.
Дин Гиор ничего не слышал. Привлеченная шумом, из окна выпорхнула Кагги-Карр и крикнула в ухо фельдмаршалу:
– Очнись! Там внизу друзья!
Опомнившийся Дин Гиор взглянул вниз.
– А, это вы? – сказал он. – Я, кажется, немного отвлекся…
Теперь, когда армия Джюса была разбита и Изумрудному городу больше не угрожала опасность, Длиннобородый Солдат снова стал прежним рассеянным чудаком.
Мост опустился, ворота раскрылись, и Железный Дровосек со своими спутниками вошел в тронный зал дворца, где когда-то Гудвин Великий и Ужасный предстал перед ним в образе многорукого, многоглазого чудовища.
Сейчас на троне важно сидел Страшила, возле него стояла Элли в серебряных башмачках и золотой шапке, лежали Смелый Лев и Тотошка в блестящих золотых ошейниках, на спинке трона сидела Кагги-Карр.
По сторонам зала, пересмеиваясь и шушукаясь, толпились придворные – те, которые не пошли на службу к Урфину Джюсу. Они теперь страшно гордились этим и выставляли на вид свою преданность Страшиле Мудрому, ожидая за это наград.
Страшила сошел с трона и сделал навстречу гостям пять шагов, что было воспринято придворными как знак величайшей милости с его стороны.
А потом в залу были внесены длинные столы, уставленные всевозможными напитками и кушаньями. Начался пир, веселый и радостный, и продолжался он до самого вечера.
Жители ходили в нарядных костюмах, и время владычества Урфина Джюса казалось им тяжелым сном.
Через несколько дней состоялся суд над Урфином Джюсом. Жители Изумрудной страны предлагали отправить его в рудники.
– Друзья, – сказал Чарли Блек, – а не лучше ли оставить этого человека просто наедине с самим собой?
– Правильно, – сказала Элли, – это будет самым тяжелым наказанием для него, пусть он поживет среди тех людей, которых хотел подчинить себе, пусть все напоминает ему о его ужасных намерениях и делах.
– Элли, ты здорово сказала! – воскликнул Страшила. – Я с тобой согласен!
– И я, – сказал Железный Дровосек.
– И я, – сказал Смелый Лев.
– И я, – добавил Тотошка.
Кагги-Карр хотела что-то возразить, но в это время жители Изумрудной страны так громогласно закричали: «Ура! Да здравствует Элли и ее друзья!» – что ей пришлось промолчать.
А Урфин Джюс, освобожденный стражей, пошел куда глаза глядят под свист и улюлюканье горожан и фермеров, в руках он держал деревянного клоуна Эота Линга, сзади плелся Топотун. Это было все, что осталось у свергнутого короля.
Теперь надо было решить, что делать с деревянными солдатами и полицейскими Урфина Джюса.
– Сжечь! – крикнула Кагги-Карр. Страшила приложил палец ко лбу и попросил не мешать ему думать. Наступила всеобщая тишина.
После долгого размышления Страшила Мудрый сказал:
– Жечь их мы не будем, это не по-хозяйски. Надо сделать из дуболомов хороших работников на общую пользу. А дел у нас в стране много. Раз дуболомы деревянные, то они понимают больше всего толку в дереве. Так пусть они будут садовниками и лесниками! Уж они-то лучше всех будут ухаживать за деревьями! Хорошо бы еще вставить им мозги, да жаль – у них не пустые головы.
Страшила сказал длинную речь и втайне был ею очень доволен.
Речь была выслушана с величайшим вниманием.
Железный Дровосек сказал:
– Надо поставить деревянным солдатам новые добрые сердца.
– Но ведь у них и сердец-то нет, – возразил Страшила.
– Тогда уж я и не знаю, как с ними быть, – огорчился Дровосек.
Страшила снова попросил время на размышление. На этот раз он думал больше часа и так напряженно, что голова его страшно ощетинилась иголками и булавками. Толпа глядела на правителя с благоговейным ужасом.
И вот Страшила ударил себя по лбу.
– Я придумал! – воскликнул он, и площадь радостно ахнула. – Раз у деревянных солдат нет ни мозгов, ни сердца, значит, у них весь характер в лице. Урфин Джюс не зря вырезал им такие зверские рожи. Стоит сделать им веселые, улыбающиеся лица, и они будут вести себя совсем по-другому.
Предложение Страшилы показалось дельным. Во всяком случае, стоило попробовать.
Опыт решили произвести над палисандровым генералом Ланом Пиротом. Его привели и поставили перед судейским столом.
– Послушайте, генерал, – обратился к нему Страшила. – Вы признаёте себя виновным за все те проступки, которые вы совершили?
– Нет, не признаю! – браво отчеканил генерал. – Я их совершал по приказу моего короля.
– А если вас отпустят и дадут вам солдат, что вы станете делать?
Генерал скорчил такую свирепую гримасу, что дети, стоявшие в толпе, испугались и заплакали, а Тотошка оглушительно гавкнул.
– Что я буду делать? – хрипло пробасил полководец. – Буду воевать, буду грабить – в этом вся моя жизнь!
– Увести eгo! – распорядился Страшила.
Генерала отвели в мастерскую дворца, где его уже ждал самый искусный резчик Изумрудного города. Работа продолжалась долго, часа три, но ни один человек не ушел с площади, всем было интересно знать, чем кончится этот удивительный опыт.
И вот с моста спустился веселый, улыбающийся человек. Лана Пирота узнали в нем только по палисандровым узорам на голове.
Лан Пирот, пританцовывая, прошел через расступившуюся толпу и остановился перед столом судейской коллегии.
– Вы, кажется, желали меня видеть? – звонким приятным голосом спросил он.
– Да, – сказал Страшила. – Кто вы такой?
– Кто я?.. Да, в самом деле, кто же я? Честное слово, не знаю…
Сменив лицо, Лан Пирот сменил и характер и начисто позабыл все свое прошлое.
– Вас зовут Лан Пирот, – сказал Страшила.
– Ну конечно, меня зовут Лан Пирот, как я мог это позабыть!
– И вы – учитель танцев, – сказала Элли, которой очень понравились новые изящные манеры Лана Пирота.
– Да, да, я – учитель танцев! Где мои ученики? Где мои ученицы? О, как я тороплюсь дать им первый урок!
И Лан Пирот, напевая и приплясывая, устремился с площади, а за ним гурьбой побежали веселые мальчишки и девчонки.
Когда страсти несколько улеглись, толпа единогласно вынесла решение присвоить Страшиле следующий титул: «Страшила, Трижды Премудрый правитель Изумрудного города».
Соломенный человек принял этот титул как должную дань его выдающемуся уму.
Заключение
Всех городских резчиков посадили за срочную работу. Страшила поручил им переделать свирепые физиономии бывших дуболомов Урфина Джюса в веселые приветливые лица. Ведь только так можно было изменить воинственный характер деревянных людей.
С утра до вечера в мастерских шла работа. Она требовала большого уменья и величайшей осторожности. Снимешь лишнюю стружку со щеки или лба, и получится чудище, у которого на уме будут одни убийства. Но недаром мастера Изумрудного города славились своим искусством. Когда капралы выстроили подчиненных в колонну, зрители пришли в восхищение. На них из рядов смотрели веселые трудолюбивые работники. Их тут же отправили в страну Жевунов с наказом прежде всего истребить жестоких саблезубых тигров. И они успешно справились с этой задачей.
Пришел для Элли и Чарли Блека час расставанья с Изумрудным городом. Теперь, когда путь в страну Жевунов стал безопасен, следовало спешить домой.
Смелый Лев, Дровосек и Страшила завидовали крылатой Кагги-Карр, которая собралась сопровождать Элли до страны Жевунов и даже хотела снова сделать с ней переход через пустыню.
Шляпа правителя Изумрудного города была украшена большим изумрудом, который ему поднесли любящие подданные за большие заслуги перед страной. Страшила очень гордился этим подарком и часто, сняв шляпу, с удовольствием рассматривал изумруд своими нарисованными глазами.
– Элли, – сказал Страшила, – сними с верхушки моей шляпы этот блестящий камень.
Немного удивленная, Элли вынула изумруд и протянула Страшиле.
– Нет, – сказал тот, – отдай его Великану из-за гор, и пусть это будет мой прощальный подарок другу.
Растроганный Чарли Блек не стал отказываться и бережно спрятал драгоценный камень.
Элли со слезами на глазах гладила милое разрисованное лицо Страшилы, обнимала холодное полированное тело Железного Дровосека, расчесывала пальчиками гриву Смелого Льва и говорила дорогим друзьям ласковые прощальные слова. Она нежно простилась с Длиннобородым Солдатом Дином Гиором и в последний раз погладила его роскошную бороду.
Три правителя Волшебной страны обняли Элли и Тотошку и пожали руку Чарли Блеку. Моряк, Элли и Тотошка дружески распрощались со Стражем Ворот и сдали ему зеленые очки. Фарамант положил их в особое отделение шкафчика, сказав:
– Я буду хранить их до вашего возвращения.
– Ты думаешь, что мы вернемся? – спросила Элли.
– Кто знает? – ответил Фарамант.
— Страница 22 —
— КОНЕЦ —