Продлёнка — Матвеева Л.

Страница 23 из 33

Продлёнка (повесть)

— Подвинься, кому говорю, — и толкает Нину в бок.
— Хитренький, — ответила Нина, но подвинулась. Пусть сидит. Денис — это Денис. Во-первых, первый парень продлёнки. Во-вторых, он всё равно не отстанет.
Вот уселся и как заорёт:
— Серый! Давай сюда! Садись со мной!
Не хочет Денис сидеть с девчонками.
Так они сдавливали друг друга на первой парте. У каждого были свои соображения. Писательница не стала их рассаживать: каждый выбирает место сам, у них не урок, а дружеская беседа.
Нина Грохотова была рада, что сидит близко, хотя ей в бок упирался острый локоть Дениса. Мешал этот локоть, ещё мешала беспокойная мысль: как бы Катя Звездочётова не рассердилась на Нину за то, что Денис оказался здесь, рядом с Ниной, а не с Катей. Но тут же Нина постаралась себя успокоить: она же не звала Дениса, Катя должна это учесть. Он сам сюда пришёл. Его не поймёшь, этого шустрого мальчишку, — прыг, шмыг. А что? Чего? Кто ему нравится?
Валя Шушунова шепчет:
— Нина, а Нина! Она, наверное, на любой вопрос ответ знает.
— Почему это — на любой? — встрял Денис. — На любой никто не знает. А если по математике? Ага?
— По математике я сама без неё решу, — тихо отвечает Валя. — Мне про другое.
— А про что? — любопытствует Нина Грохотова.
— Она про всё должна знать, — говорит Валя Шушунова.
«Хитренькая эта новенькая, — думает Нина, — не говорит, скрывает. Ладно».
— Почему это она должна про всё знать-то? — опять прицепился Денис.
Валя отвечает:
— Книги писать много ума надо. И потом, она пожилая, седая уже.
Тут писательница подошла к столу. Она оглядывает все лица. Нина замечает, что писательнице приятно на них смотреть — на скуластенького Дениса, на веснушчатого Колю Ежова, на чёрненькую Катю Звездочётову, на беленькую Женю Соловьёву. На Киру Сухиничеву и Валерку Сиволобова. И вообще — на всех.
Вот сейчас писательница заметит, какая у Нины кофточка и скажет:
«Какая у Нины Грохотовой кофточка. Чудесная!»
Но она вдруг говорит:
— У вас, я вижу, новенькая. Как тебя зовут?
— Это Шушунова, — успевает выскочить Денис. — Валя её звать. Она к нам из своего Свердловска прикатила.
— Примчалась, — сказала Катя Звездочётова.
— Приплелась.
— Пришлёпала-притопала.
Так они пытались резвиться, думали рассмешить писательницу, показать своё остроумие. Но она сказала сухо:
— Не люблю, когда обижают людей. Тем более новеньких.
— Кто её обижает? — прикинулась удивлённой Катя Звездочётова. — Кому она вообще нужна?
Нина думает, что писательница отчитает Катю, но она не отчитывает. Ещё Нина думает, что Валя Шушунова сейчас заревёт, потому что больше всего хочется зареветь, когда тебя кто-то жалеет. Но писательница не стала жалеть Валю, хотя Валя сидит опустив голову. Писательница сразу заговорила о другом:
— Я хочу вам рассказать одну историю. Состояние у вас сегодня спокойное? Шуметь не хочется?
— Нет!
— Расскажите!
Крикнули очень громко. И это, очевидно, было разрядкой. Потом сидели молча, даже Денис не крутился, даже Катя Звездочётова не перешёптывалась с Симой. Все слушали. Писательница рассказывала:
— Однажды я была в гостях, несколько человек сидели за столом, все оживлённо разговаривали. Рядом со мной оказалась женщина, с которой я раньше не была знакома, её звали Валентина Григорьевна. Я обратила внимание на её руки, вернее, на ту, где было кольцо с большим чёрным камнем. Я спросила:
«Это агат?»
В камнях я не очень-то разбираюсь, но знаю, что агат чёрный.
Она ответила:
«Нет, это не драгоценный камень, это сплав. Мне подарили кольцо химики, они сами создали этот сплав. Загадочный получился камень, почти волшебный».
Мне, конечно, стало очень интересно — волшебное кольцо. И не в сказке, а в нормальном, вполне современном доме. Разговор прекратился, все смотрели на Валентину Григорьевну, слушали про кольцо. Люди любят загадочные истории.
Валентина Григорьевна невесело улыбнулась, продолжала:
«Камень меняет цвет в зависимости от настроения того человека, который надел кольцо».
Все зашумели, не поверили. Я тоже не верила. Фантастика какая-то. Но всё вокруг очень реально: скатерть, гости, пирог с яблоками. Хозяин дома говорит:
«Вечно эти женщины что-нибудь выдумывают».
Но Валентина Григорьевна как будто не замечала недоверия. Она была из тех людей, которые не очень озабочены тем, что о них подумают. Сказала про камень, а дальше можете верить, а можете не верить. Но я уже не могла не думать о кольце. Спросила у неё:
«Каким он умеет быть, этот камень? Кроме чёрного?»
«У меня большое горе, — сказала она, — недавно умер мой муж, он был замечательный человек. И камень на моей руке чёрный, как моё настроение. А теперь наденьте его, пожалуйста, вы», — она протянула мне кольцо. Представьте себе, ребята, что было дальше. Я надела кольцо на безымянный палец…
Тут писательница замолчала, и они не выдержали:
— Ну?
— И что?
— Камень-то?
Как всем людям нужны время от времени чудеса! Маленькой паузы не выдерживают — скорее, скорее, давайте нам удивительное, необычное!
— Понимаете, ребята, я не верила, сомнения мои понятны, правда? Фокусы получаются у фокусников, а эта женщина была инженером. Но вот что произошло дальше. Чёрный продолговатый камень постепенно становился тёмно-синим. Потом — просто синим, потом — голубым. И наконец, налился ярким светло-зелёным светом, напоминающим лунный свет. И таким оставался этот камень, пока был на моём пальце.
— О-о-ой! Честно? — Денис весь вытянулся вперёд, как будто хотел выпрыгнуть из парты.
— Ну да?
— Нет, правда?
— Разыгрываете?
— Сочиняете?
Они хотели верить — поверить было трудно. И очень им хотелось, чтобы эта история произошла на самом деле.
— Как светлячок? — спросила Валя Шушунова, она видела ярко-зелёных светляков в вечерней сырости, когда жила у бабушки в деревне.
— Похож на светляка, — сказала писательница, — только светлячок маленький, а это был довольно большой светлячок, со сливовую косточку.
Нине не понравилось, что про светлячка спросила не она, а эта новенькая. И она сказала:
— У моей мамы есть кольцо с настоящим агатом. И ещё одно с настоящим изумрудом, он зелёный, прямо горит.
Писательница почему-то не заинтересовалась драгоценностями Нининой мамы. Она вообще чудачка, эта писательница. Придумала сказку про кольцо. А при чем здесь кольцо? Собрались говорить о дружбе. И вдруг кольцо — никакого отношения не имеет.
А писательница спрашивает:
— Верите в эту историю? А, ребята?
Это только кажется, что все отвечают сразу. На самом деле ждут, что скажет Катя Звездочётова. А уж потом — все сразу.
— Ну, верите? — настаивает весело писательница.
— Не очень, — честно признаётся Катя Звездочётова.
— Не! Не может этого быть! — тут же кричит Денис.
— Если бы камни такие были!
— Не бывает таких камней-то!
Писательница слушает эти выкрики, а сама ищет что-то в своей сумке. Платок, наверное, ищет. Или ещё что-нибудь. В сумках всегда всего полно; Нина вытягивает шею, заглядывает — какие-то блокнотики, ручка, ещё ручка, кошелёк. Но вот писательница достала что-то блестящее и подняла над головой. Это было кольцо! Кольцо с большим чёрным камнем, похожим на агат!
Ох, как все завопили! Как загорелись глаза! До чего интересно, когда чудо можно увидеть своими глазами!
— Вот, ребята, то самое кольцо. Мы потом подружились с Валентиной Григорьевной, на днях я была у неё и попросила кольцо, чтобы показать его вам.
— Вот это да, — сказал кто-то.
— Наденьте, — требовательно смотрела Катя Звездочётова, — камень чёрный. А вы говорили, что на вашей руке он был зелёным.
— Это было давно, — Писательница повертела кольцо в руке, но не надела.
— Значит, тогда у вас было очень радостное настроение? — спросил Денис.
— Да, у меня было радостное настроение. Всё удавалось, все люди вокруг казались прекрасными. А может быть, и были прекрасными. Вышла первая книга — я была очень счастливой.
— А сейчас? — Это опять Катя.
— Сейчас у меня всё хорошо. Но ведь речь идёт не о моём настроении, правда? О вашем. Кто хочет надеть кольцо?
Мгновенная реакция у Дениса, он протянул руку. Но Нина Грохотова сидит в середине скамейки, она ближе к кольцу, и она успевает схватить его раньше. Ты, Денис, очень быстрый, но вот оно, кольцо, у Нины. И Нина с некоторой опаской нацепляет его на палец. Все вскочили с мест, окружили Нину, затаив дыхание уставились на чёрный камень. Чёрный, непрозрачный, он стал медленно светлеть, посинел, потом, как будто синьку разбавили, камень посветлел, как небо на рассвете. И — всё, таким оставался минуту, другую.
Денис прыгал рядом:
— Всё! Лунного света ты, Грохотова, не достигла. Дай-ка сюда!
Они быстро забыли, что это чудесный волшебный камень. Теперь шло что-то вроде соревнования.
Катя отобрала у Дениса кольцо:
— Сначала я. — Непререкаемо, как всегда, звучал её голос.
На её руке камень оставался ярко-синим.
У Дениса кольцо было голубым, но дальше не светлело. Он и сам удивлённо смотрел. Видно, считал, что нет у него, у весёлого и шустрого, никаких огорчений. Потом сказал сам себе: «А, да!» — и снял кольцо, отдал его Майе Башмаковой.
Так перстень с волшебным камнем гулял по классу.
— Не толкайтесь, — говорила писательница, — смешные люди. Каждый, кто захочет, наденет это кольцо. Обязательно каждый.
Нина знает, что её печалит, только не скажет при всех — зачем говорить?
Валя Шушунова тоже знает свои огорчения, она тоже не хочет обсуждать их при всех. Кольцо на Валином пальце осталось тёмно-синим. Не простое это дело — переехать из одного города в другой. У единственного человека лучезарный светло-зелёный камень горел на пальце — у Армена. Он высоко поднял руку с перстнем, как будто одержал победу в ответственных соревнованиях:
— Во! Видали?
На перепачканной синей пастой руке сияло и светилось зелёное кольцо.
— У меня всегда хорошее настроение, — похвалился Армен.
— Значит, ты дурак, — тут же отозвалась Катя Звездочётова, — у умных людей не бывает всегда хорошее настроение.
— Ну да, всегда! — Нина не любит, когда говорят неправду. — А когда на тебя моя Инга напала — тоже, скажешь, было хорошее настроение?
Писательница сказала:
— Все примерили кольцо? Теперь сядьте на места.
Они стали рассаживаться. Катя сказала:
— А Соловьёва так и не надела кольцо.
Все посмотрели на Женю. Писательница тоже вопросительно глядела.
— Я не хочу, — тихо сказала Женя.
— Ставит из себя, — прошипела Сима, но Катя Звездочётова, лучшая подруга, пнула её в бок, и Сима замолкла. Катю не поймёшь, особенно в последнее время.