Приключения Васи Куролесова
Страница 13 из 16
Глава пятая
Перо
Нет, Васе не повезло.
На полном ходу влетел он в чулан, врезался в чуланную стену, и тут же ему показалось, что на него падает новогодняя ёлка со всеми своими огнями и украшениями. От удара сел Вася на пол. Посыпались какие-то склянки, банки, что-то печально зазвенело, что-то полилось и злобно закапало в таз.
Ошеломлённого Васю Рашпиль за ноги вытащил из чулана, кашляя и ругаясь, бросил на пол рядом с умирающим телевизором.
Телевизор стонал.
На экране его вспыхивали и гасли предсмертные звёздочки. Собрав последние силы, он вдруг жалобно запел:
Издалека-а-а-а
До-о-о-лго
Течёт река
Во-о-олга…
Что-то захрустело в телевизоре. Он повернулся набок, из него, как из посылки, высыпались какие-то стеклянные орехи.
Всего лишь минута прошла, как Вася попал в эту комнату, а всё уже здесь перевернулось вверх дном: рядом с телевизором валялась на полу тумбочка с вывихнутой ногой, в чулане что-то ещё копошилось и падало, на стене шевелилось рыжее пятно чая.
Глядя на эту картину, можно было сказать, что Вася пронёсся как ураган, разрушая всё на своём пути. А теперь этот ураган лежал на полу, и на голове его созревала шишка никак не меньше кедровой.
— Допрыгалась лошадка! — сказал Рашпиль. — Жалко, что совсем шею не сломал.
Батон очумело глядел на всё, что творится вокруг, и указательным пальцем ощупывал пошатнувшиеся зубы.
— Ты знаешь, кого привёл? — спросил Рашпиль.
— Ммм… — ответил Батон, не вынимая указательного пальца, — л-л-лошадь…
— Это милицейская лошадь, от капитана Болдырева.
— Ммм… — удивился Батон. — Давай ему морду разобьём.
— Мордой тут не отделаешься, — сказал Рашпиль и вынул из кармана перо — острый стальной нож с рукояткой, набранной из разноцветных стёклышек. Он придвинул его к Васиному носу, и тогда Вася понял, что теперь он попал в самую печальную историю. Снизу глядел он на плоское блестящее перо размером не больше вороньего. Над ним покачивалось лицо Рашпиля — рябое и круглое как луна. Сейчас оно было даже больше похоже на луну, чем сама луна.
Тихо стало в комнате, только слышно было, как в чулане что-то прощально капает в таз. Рашпиль покрутил ножом перед Васиными глазами, сказал:
— Ну, лошадка…
И тут же послышался стук в дверь.
Глава шестая
Свист
— Кого ещё чёрт несёт! — проворчал Рашпиль. — Кто там?
— Водопроводчики, — брякнул кто-то за дверью.
Рашпиль откинул крючок, и в комнату вошёл Курочкин. Да, это был он, гражданин Курочкин, и, что удивительно — опять с усами. А под усами висела к тому же бородка, похожая на букет увядших цветов.
— Водопровод хотим починить, — повторил Курочкин, смеясь.
Вдруг в лице его что-то треснуло. Чёрные морщины побежали под глазами.
— Васька!
Вася приподнялся на полу и помахал Курочкину рукой.
— Видал, — сказал Рашпиль, — кого Батон привёл?
— Кто? — крикнул Курочкин, подскакивая к Батону. — Ты?!
— Да не виноват я! — закричал Батон.
— Ладно, — сказал Рашпиль. — Брось ты его. Скажи лучше, что с Васькой делать. Выпускать его нельзя — сразу к Болдыреву побежит.
— Мне бежать нечего, — сказал Вася, — Болдырев давно вас выследил.
— Врёшь!
— Вокруг дома засада, — подтвердил Вася.
— Врёшь, Васька! Скажи, что врёшь.
— Не вру.
— Ну ладно, — кивнул Курочкин Батону. — Пойди проверь.
Батон лениво пошёл к двери. Он шёл ни шатко ни валко, тяжело неся свои узкие плечи и пухлые кулаки.
Да, хотелось бы Васе сейчас не врать. Приятно было бы, если б ворвалась вдруг в дом милиция и Болдырев крикнул: «Руки вверх!» Заплакал бы тогда небось Рашпиль. И Курочкин струхнул бы.
— Ты письмо моё читал? — спросил Курочкин.
— Читал.
— А понял?
— Нет, — чистосердечно сказал Вася.
— Ты мне устроил хорошую жизнь — навёл на меня капитана, и я тебе тоже устрою. Понял?
— Тебе, Курочкин, всё равно конец.
— Мне — конец? Ну, щенок, закрой глаза!
Вася хотел было закрыть глаза, но тут с улицы донёсся пронзительный свист.
На крыльце что-то загремело, загрохотало.
— Облава! — закричал Курочкин и прыгнул к окну.
Разом он выбил раму и вывалился на улицу. Рашпиль бросился следом и застрял в окне.
— Стой! — закричал он. — Стой, Курица! Стой, дешёвая повидла!
С улицы снова донёсся свист. Теперь это был другой свист — заливистый, булькающий, милицейский.
Рашпиль бился в окне, как толстая летучая мышь в кепке.
— Стой! — крикнул Вася.
Он вскочил на ноги и схватил Рашпиля за рукава.
— Стой! — раздалось и на улице.
Послышался топот сапог в прихожей, гром каких-то тазов. Дверь распахнулась, и в комнату ворвался запыхавшийся Матрос.