Помело и волшебная шишечка от кровати — Мэри Нортон

Страница 13 из 20

Помело и волшебная шишечка от кровати (повесть)

Одеваясь, Кери чувствовала, что злость так и кипит в ней. Она с такой яростью чистила зубы, что чуть не ободрала себе десны. Кери едва не взорвалась, когда услышала громкий стук в комнате мисс Прайс и бодрый голос Поля, спрашивающий, будет ли на завтрак малина.
Не успели Кери с Чарльзом сесть за стол, как появились мисс Прайс и Поль. Мисс Прайс выглядела свежей и аккуратной, как обычно. Она неторопливо проследовала к буфету, чтобы взять немного овсянки.
Поль, если не считать растрепанных волос и надетого задом наперед свитера, тоже выглядел вполне обыкновенно.
Наложив себе овсянки, мисс Прайс подошла к столу. Вид у нее был такой бодрый и радостный, словно она только что приняла холодную ванну.
— Доброе утро. — Мисс Прайс принялась разливать кофе. — Что мы сегодня будем делать?
Лицо Кери стало непроницаемым.
— Мы еще не думали об этом, — холодно ответила она.
— Может, проведем ленч на римских развалинах? — предложила мисс Прайс.
— Не думаю, что римские развалины — подходящее место для пикников, — оборвала Кери.
Мисс Прайс с любопытством взглянула на нее, потом повернулась к Чарльзу:
— Чарльз, может, у тебя есть какие-то предложения?
Чарльз подозрительно покосился на Поля и ответил вопросом на вопрос:
— А что собирается делать Поль?
Мисс Прайс несколько растерялась:
— Ну, он может погулять с нами. В том случае, конечно, если вы не пойдете к римским развалинам, для него это далековато…
— Я думаю, что мы пойдем туда, куда сможет пойти Поль, — сказал Чарльз.
Мисс Прайс растерялась еще больше:
— Конечно, так и нужно делать. Просто я думала, что вам с Кери нравится все делать самостоятельно.
— Нет, — проговорила Кери твердо, — мы решили брать Поля с собой. Всегда. Везде.
На этот раз удивилась не только мисс Прайс, но даже Поль.
Ложка овсянки застыла у него на полпути ко рту, и капли с нее забарабанили по скатерти.
— Поль! — прикрикнула мисс Прайс.
Поль очнулся и проглотил овсянку, а мисс Прайс вытерла капли.
— Ну, дети, подумайте хорошенько о своих планах на сегодня, — сказала мисс Прайс после завтрака, — а у меня музыкальные уроки. К ленчу я освобожусь, а ты, Поль, иди в ванную.
Кери с Чарльзом поджидали Поля в саду. Ждать пришлось недолго. Поль вышел из дома и, жутко перевирая мотив, принялся напевать какую-то песенку. Подхватив брата под руки, Кери с Чарльзом поволокли его на луг и, отойдя от дома подальше, усадили на траву.
— Поль, — начала Кери, стараясь, чтобы выходило так же строго, как у тети Беатрис, — увиливать бесполезно! Я и Чарльз все знаем!
Лицо Поля вытянулось, и он попытался высвободиться.
— Ты и мисс Прайс, — продолжила Кери, не выпуская рук брата, — летали сегодня на кровати. Не ври, Поль! Чарльз и я видели!
Поль сник.
— Вы видели, как мы улетали? — спросил он.
— Неважно, — мрачно ответила Кери.
Поль, почувствовав, что отпираться бессмысленно, замолчал и потупился, словно пони в стойле.
— Ну, — проговорила Кери, — что скажешь?
Но похоже, Полю было нечего сказать. Он лишь ерзал на месте и не проявлял к разговору никакого интереса.
— И часто вы это делали?
— Нет, — буркнул Поль, тщетно пытаясь высвободить правую руку. — Мы только испытывали ее.
— Значит, сегодня был первый раз?
— Да.
— А она хорошо работает? — намного дружелюбней спросил Чарльз.
— Да.
Кери отпустила руку Поля:
— А куда вы ездили, Поль?
Но Поль только улыбнулся.
— Поль, скажи немедленно! — настаивала Кери. — Мы должны знать!
— Догадайтесь, — ответил Поль.
— Хорошо, ты должен отвечать «да» или «нет». Если что-то среднее, говори — «вроде этого».
Поль кивнул.
— Это было в Западном полушарии? — спросил Чарльз.
— Нет, — замотал головой Поль.
— В Восточном? — задала вопрос Кери.
— Нет, — опять ответил Поль.
— Ух ты! Значит, это было не на Земле! — воскликнул Чарльз.
— Почему не на Земле? На Земле, — удивился Поль.
— Но тогда это должно быть или в Западном или в Восточном полушарии!
— Нет, — твердил свое Поль, — это было не там.
— Он не знает, что такое полушарие, — предположил Чарльз.
— А вот и знаю! — упрямо заявил Поль.
— Ну, и что это такое?
— Ну… ну… в любом случае это не старая ферма!
— Так вы были на старой ферме?
— Да.
— Вы только дотуда доехали?
— Да.
— Ну, туда можно было и пешком дойти, — разочарованно протянул Чарльз.
— Но мы только хотели проверить! — вскричал Поль.
— А ты спрашивал у мисс Прайс разрешение для этого?
— Нет, она сама спросила меня. Она сказала: «Давай покрутим. Интересно, работает она или уже нет?»
— Заклинания не изнашиваются, — назидательно проговорила Кери.
— А ты откуда знаешь? — удивился Чарльз.
— Ну, это любому ясно, — фыркнула Кери. — И все-таки это несправедливо! — нарушила она тишину после некоторого молчания. — Почему только Поль может крутить шишку?
— Ну, это все-таки его шишка, — возразил Чарльз. — И ворчать тут без толку. Я бы, например, сам отдал что угодно, лишь бы шишка слушалась каждого из нас.
— Да, — согласилась Кери, — было бы куда справедливее, если бы шишку можно было крутить по очереди. Но теперь из этого ничего не получится: ведь мисс Прайс бросила волшебство! Она, конечно, может поступать, как ей вздумается, но мы-то здесь при чем? Мы волшебство не бросали.
— И что ты предлагаешь? — усмехнулся Чарльз. — Кровать все равно стоит в комнате мисс Прайс.
Кери откинула назад косы.
— Я просто пойду к ней и скажу обо всем прямо, без уверток.
Чарльз молчал.
— И вот еще что, — продолжила Кери, — помнишь, когда мисс Прайс давала нам шишку, она сказала, что если повернуть ее назад, то кровать отнесет нас в прошлое? Думаю, она должна разрешить нам слетать один разок в прошлое. После этого можно и бросить… ненадолго, — добавила Кери. — Хотя я считаю, что бросать волшебство не следует. Какая от этого польза? Волшебству всегда найдется применение… в военных целях, например.
— Кери! — воскликнул Чарльз, глубоко пораженный. — Как ты можешь говорить такие вещи?
Опомнившись, Кери сорвала лист щавеля и принялась его задумчиво жевать.
— Вообще-то, ты прав, — сказала она через минуту.
Она представила себе драконов, дышащих огнем и горчичным газом, и целые армии, в мгновение ока превращающиеся в белых мышей. Нет, было бы просто ужасно, если бы чей-то брат вернулся из армии белой мышью. Пришлось бы его держать в клетке на столе. А медали прикалывать куда?
— Понимаешь, — осторожно начал Чарльз, — отчасти мисс Прайс права, что не дала заклинание всем. Ты действительно можешь натворить дел.
— Знаю, — согласилась Кери, — но не думаю, что кому-нибудь повредит, если мы разок слетаем в прошлое.
— Ну, хорошо, давай попробуем, — сдался Чарльз.
Они загнали мисс Прайс в угол после ужина. Кери с Чарльзом изо всех сил старались убедить ее. Все их рассуждения были благоразумны и здравы.
Мисс Прайс понимала, что их упреки справедливы, но, несмотря ни на что, продолжала упираться.
— Всего один раз, мисс Прайс! — умоляли Чарльз и Кери. — Всего один разок, а потом мы тоже бросим волшебство. Жаль терять прошлое!
— О боже! О боже! — повторяла мисс Прайс. — Мне это не нравится. Если во время путешествия что-нибудь случится, я не смогу вас вытащить обратно: ведь я сожгла книги.
— О нет! — в ужасе воскликнула Кери.
— Да, да, я сожгла их! — вскричала бедная мисс Прайс. — Хранить их было слишком опасно!
— А разве вы не помните что-нибудь наизусть?
— Ничего стоящего. Одну или две вещи. О боже, это я во всем виновата! Мне было любопытно, действительно ли заклинания не изнашиваются. Никогда не думала, что все начнется сначала.
— Ну, пожалуйста, мисс Прайс, давайте попробуем! — не отставала Кери. — Всего один разок! Больше мы никогда не попросим. Ведь мы сдержали слово и никому не рассказали, что вы колдунья! А вы своего слова не держите, поэтому какая теперь разница, расскажем мы кому-нибудь или нет…
— Кери! — воскликнула мисс Прайс, вставая. Ее глаза странно засияли, а длинный тонкий нос, казалось, стал еще длиннее и тоньше.
Кери в страхе отпрянула.
— Ой, мисс Прайс, — пробормотала она извиняющимся тоном.
— Если я хотя бы на минуту, — проговорила мисс Прайс сквозь зубы, медленно приближаясь к Кери, — всего на одну минуту поверила…
— Не верьте! — поспешно воскликнула Кери. — Мы никому не скажем! Никогда! Ведь мы обещали, а кроме того, мы вас так любим… Но все же, — добавила она несколько смелее, — справедливость есть справедливость.
Мисс Прайс пристально смотрела на Кери еще минуту или две, затем снова опустилась на стул. Она сразу стала какой-то усталой и печальной.
— Строго говоря, — сказала она, — я профессионально непригодна. Еще тогда мне нужно было наложить на вас хорошее заклятие и заставить замолчать раз и навсегда. Но теперь слишком поздно. — Она вздохнула.
Кери осторожно погладила руку мисс Прайс.
— Не волнуйтесь, — успокоила она ее, — все будет хорошо.
— Строго говоря, — поддержал Чарльз, — вы профессионально очень даже пригодны! Что надо!
— Вы правда так думаете? — недоверчиво спросила мисс Прайс.
— Конечно! — заверила ее Кери. — Не расстраивайтесь. Вы снова все вспомните, главное — настроиться.
— Вы думаете, я смогу? — устало спросила мисс Прайс. — Вы не просто так говорите?
— Мы знаем, что вы сможете, — убежденно кивнула Кери.
Мисс Прайс поправила прическу.
— Мне хочется надеяться, что вы правы, — сказала она уже своим обычным голосом. — Опыт у нас кое-какой есть, поэтому если мы поедем в действительно интересное и познавательное место, а кроме того, будем очень осторожны, — она обвела детей мрачным взглядом и вздохнула, — одно путешествие в прошлое вряд ли кому-то сможет повредить.

Глава четырнадцатая
В прошлое!

Во времена царствования короля Карла Второго в Лондоне жил чародей……
Шесть точек поставлены здесь для того, чтобы читатели успели вспомнить, что такое чародей.
Чародей жил в маленьком домике в Чипплгейте. Комната его находилась в верхнем этаже, и подниматься туда приходилось по узкой крутой лестнице. Чародей был очень нервным человеком и не выносил дневного света. На это были две важные причины. Во-первых, в детстве чародей ходил в подмастерьях у другого чародея. Старый волшебник был толстым веселым человеком, но в присутствии посетителей становился надутым и важным, будто сова, кутался в длинную темную мантию, отороченную мехом, — в общем, делал все необходимое, чтобы вызвать уважение и благоговейный трепет. Он выглядел таким же неприступным, как мэр, и таким же мрачным, как прокурор.
Молодой чародей, которого, кстати сказать, звали Эмилиус Джонс, работал очень усердно, стараясь досконально изучить таинственное ремесло. А работы было много. Именно он холодными лунными ночами ловил на кладбище кошек, бродил по речным берегам в поисках семи белых камней одинакового размера, обмытых последней волной прилива. Именно он толок в ступе травы и ползал по водостокам за крысами.
А старый чародей посиживал себе у огня, положив ноги на табуретку, попивал белое сухое вино и, кивая головой, приговаривал: «Неплохо, неплохо, мой мальчик».
Молодой чародей часами работал при свете свечей, изучая небесные карты и учась читать судьбы людей по звездам. Он крутил глобус на подставке из черного дерева до тех пор, пока голова у него тоже не начинала кружиться. Душными вечерами он бродил по пыльным дорогам, разыскивая медяниц, гадюк и полосатых улиток. Ему приходилось взбираться на высокие башни за летучими мышами, воровать в церквях воск, чтобы наделать свечей, продувать выпачканные зеленой слизью пробирки и склянки — и так на протяжении многих часов, пока кровь не начинала стучать у него в ушах, а глаза вылезать из орбит.
Когда старому чародею настала пора умирать, он послал за своим подмастерьем. Едва тот пришел, чародей сказал ему:
— Мой мальчик, я должен тебе кое-что открыть.
Эмилиус положил руки, покрытые пятнами, на колени и почтительно опустил глаза.
— Да, сэр? — прошептал он.
Старый чародей устроился поудобнее на подушке.
— Это о волшебстве, — объяснил он.
— Да, сэр? — повторил Эмилиус.
Волшебник лукаво улыбнулся в потолок:
— Так вот. Никакого волшебства нет.
Эмилиус поднял на него изумленный взгляд.
— Вы имеете в виду… — начал было он.
— Я имею в виду то, — спокойно перебил старик, — что сказал.