Мятные леденцы — К.Васкес-Виго

Страница 9 из 18

Пепито вспомнил свой мяч, мяч из старых носков, и подумал, что, пожалуй, рискованно играть настоящим футбольным мячом без подготовки.
— Сам не знаю… Вдруг ребята не захотят…
— А ты поговори с ними. Но, чур, моим об этом ни слова. Уговор?
— Ни слова, — торжественно произнёс Пепито; чтобы прекратить неприятный разговор, добавил: — И хватит об этом!
Тоньо пошёл домой, довольный результатом разговора. Пепито же был расстроен. Что и говорить — предложение было заманчивое. Как сказать ребятам? Он понимал, что они могут не согласиться…
— Мы должны дать им выиграть? — пришёл в ярость Китаец, выслушав Пепито.
— Зато они дают нам пятьдесят песет…
— А как же слава и доброе имя нашей команды? Какие же мы «непобедимые» после этого? — сопротивлялся Курро.
— Хватит глупостей, — решительно заявил Кике. — Пятьдесят песет — это пятьдесят песет.
— Дон Хоакин каждый раз, как встречает меня, говорит, что он устал ждать, — горестно вздохнул Пепито.
Нужно было решать, принимать условие или отказываться. Отказаться — значит потерять пятьдесят таких нужных песет.
— Ладно! — решился Кике. — Играем, проигрываем, получаем деньги, а потом уже мы им покажем, как надо играть.
— Мячом каким будем играть? — спросил Китаец, будто он спрашивал о дне своей казни.
— Мячом Тоньо, настоящим футбольным мячом. Мы должны принести аптечку.
— У нас её нет.
— У отца есть какая-то коричневая мазь; по-моему, очень хорошая.
— Для чего она хорошая? — поинтересовался Китаец с похоронным видом.
— Не помню, — Курро заколебался, почёсывая колено. — Но если отец говорит, что хорошая, значит, она годится для всего.
— А как же форма? У Тоньо и его ребят есть белые майки с длинными рукавами и ботинки.
— Ну да? — заволновался Курро. — Откуда это у них?
— У Тоньо богатый крёстный отец, вот он и купил всё… — объяснил Кике.
— Форма-то неважно, — сказал Пепито. — Нам ведь в футбол играть, а не для обложки журнала фотографироваться.
— А я не хочу, чтобы надо мной смеялись, — запротестовал Китаец. Он искал любой повод, только бы не участвовать в игре.
Ребята с укором смотрели на него.
— Не беспокойтесь. Что-нибудь да найдём… Пусть каждый поищет у себя дома, — миролюбиво предложил Кике.
* * *
У Кике были сестры-близнецы, чуть младше его.
У них была своя отдельная комната. Кике почти никогда не входил к ним. Куклы, цветные тряпки, розовые занавески — всё это казалось ему безвкусным и ненужным.
В этот день Кике пришёл к ним. Девочки сидели за столом и завтракали. Кике улыбался изо всех сил и старался быть приветливым.
Нати и Рита ели хлеб с маслом, посыпанный сахаром. На тарелке, стоящей посреди стола, лежало ещё несколько больших кусков. Сразу было видно, что в этом доме любили вкусно поесть.
— На этом куске мало сахара, — заметила Нати, сморщив свой хорошенький носик.
— Посыпь ещё, — посоветовала Рита.
На столе, кроме тарелки с хлебом, были два стакана молока и плитка шоколада.
— Очень ты хитренькая. Себе принесла шоколад, а мне ничего… даже сахара… — захныкала Нати.
— Ладно, ладно, схожу я тебе за шоколадом. Но сахар неси себе сама.
Девочки вскочили и выбежали из комнаты. Кике остался в комнате, сделав вид, что его заинтересовала кукла, изображающая утёнка Дональда. Потом он тихо подошёл к шкафу, бесшумно открыл его и нашёл в нём то, что искал: два одинаковых свитера в белую и синюю полоску. Он был уже у двери, но не выдержал, обернулся и посмотрел на стол. Обжорство, как часто уже с ним случалось, и на этот раз погубило его. Он схватил кусок хлеба с сахаром и с жадностью сунул его в рот. Услышав голоса девочек, Кике нервным движением скрутил свитера и сунул их себе за пазуху. Живот у него сразу раздулся, и сестрички не могли не заметить странной выпуклости, которая изменила стройную фигуру Кике.
— Что это у тебя здесь? — спросила Нати.
С набитым ртом и стараясь не отвечать, он сделал вид, что не понимает, о чём его спрашивают.
— Что у тебя здесь, под свитером? — пояснила Рита, а Нати потянула за высунувшийся полосатый рукав, похожий на хобот слона.

— Зачем они тебе? — удивилась Рита.
Пытаясь проглотить огромный кусок, Кике бормотал:
— Один для меня, а другой для Китайца. Мы должны играть в очень важном матче и…
— Не дам! Ни за что не дам! — закричала Нати. — Вы их потеряете!
— Нет-нет, мы будем с ними обращаться бережно, я тебе обещаю!
— Сейчас же положи их на место или я скажу обо всём маме, — не желала его слушать Рита.
— Тихо! — умолял их брат, приложив палец к губам. — Это тайна… Наш общий секрет… Знать его будете я и вы… Поняли?
Девочкам понравилось слово «секрет», но они не хотели так просто уступать.
— А что ты дашь нам за то, чтобы мы тебя отпустили? — спрашивали они.
— Неужели вы не можете сделать доброе дело просто так, ни за что? — вздохнул Кике.
— Ты должен дать нам по леденцу на палочке, каждой по леденцу… — вдруг придумала Нати.
— И сейчас же! — уточнила Рита.
— Но сейчас у меня нет ни леденцов, ни денег.
— Хорошо, тогда в воскресенье, — уступила Рита.
— Ладно, — неохотно согласился Кике.
* * *
В центре площади, среди клумб и газонов, стояла скамейка. На ней, влюблённо глядя друг на друга, сидела парочка: Пили — старшая сестра Курро и Маноло — брат Тоньо.
На этой же скамейке, скрестив руки на груди, сидит Курро и в упор смотрит на Маноло. Неудивительно, что здоровый парень начинает заметно нервничать, чувствуется, что он вот-вот вспылит. Тем более, что Курро сидит здесь уже давно.
— Что ты к нам пристал? — говорит Маноло. — Иди играй с ребятами.
— Не пойду, — отчеканивает Курро.
— Послушай, Курро, ты мне надоел… — угрожающе шипит сестра.
— Улица для всех, понятно? Я тоже имею право сидеть здесь.
— Чего ты здесь сидишь? — спрашивает Маноло.
— Дышу свежим воздухом. Для лёгких это очень полезно.
— Если ты сейчас же не уйдёшь отсюда, я тебе как… — не выдержав, кричит Пили.
— А я обо всём расскажу папе…
— О чём ты ему расскажешь?
— О том, что вместо того, чтобы идти в школу, ты сидишь здесь, с Маноло. Думаю, что отцу это не понравится.

Девушка готова дёрнуть своего братца за уши, но Маноло взглядом останавливает её.
Он обращается к мальчику и с необыкновенно вежливой улыбкой нежно говорит:
— Ты хороший мальчик, Курро. Пойди купи себе мороженого, вот тебе пять песет.
Маноло лезет в карман, но, прежде чем он успевает вынуть деньги, Курро с невозмутимым видом заявляет:
— Мне деньги не нужны.
— Тогда чего же тебе надо, красавец? — с трудом сдерживаясь, спрашивает Маноло.
— От тебя ничего. А вот от Пили…
— Ладно, дам я тебе пять песет, — говорит сестра.
— Я уже сказал: деньгами меня не купишь…
— Говори сразу, что тебе нужно, и оставь нас в покое!
— Свитер.
— Что?
— Жёлтый свитер, который тебе вчера купили. Пили и Маноло подумали, что Курро перегрелся на солнце, ведь от перегрева люди часто теряют рассудок.
— Зачем он тебе? Объясни толком.
— Уж если объяснять… я лучше всё объясню папе… и про Маноло объясню, и про тебя…
— Да ты шантажист! — возмутилась Пили.
— Оскорбления меня вовсе не трогают. Или ты мне даёшь свитер, или я… — настаивал на своём Курро.
— Оставь его! Соглашайся, а то он вовек не уйдёт, — вмешался в разговор Маноло.
— Хорошо. Бери, свитер лежит в моём комоде, в верхнем ящике… А дома мы ещё поговорим!
Добившись своего, Курро весело побежал прочь.
* * *