Герусо хочет стать человеком — Матеос П.

Страница 4 из 5

Герусо хочет стать человеком

4
СТАРИК С МУСОРНОЙ СВАЛКИ

Они уселись у дверей аптеки и стали смотреть на улицу. Никетта ковыряла палочкой в щели между каменными плитами мостовой, пытаясь извлечь улизнувшего от нее паука. Совсем рядом послышался противный вой сирены, все ближе, ближе; из-за поворота выскочила машина «скорой помощи» и пронеслась перед самым их носом, не обращая внимания на красный сигнал светофора.
— Наверное, несчастный случай, — провозгласил Марио. — В воскресенье, когда мы возвращались с гор, я видел перевернутую машину.
— А я один раз видела настоящего мертвеца, — сказала Никетта.
Она об этом рассказывала уже столько раз, что никто не проявил ни малейшего интереса к ее сообщению. Ребята знали эту историю наизусть. Герусо рассеянно смотрел вслед «скорой помощи», которая, доехав до перекрестка, повернула направо и помчалась по направлению к Главному проспекту.
— Она едет на демонстрацию, — с уверенностью сказал Герусо. — В центре сейчас демонстрация.
— Машина «скорой помощи»?
Несколько мальчишек, сидевших на скамейке в садике, громко окликнули их и замахали руками, а Рыжий показал на футбольный мяч:
— Сыграем? Айда к нам!
— Я — нет, — ответил Герусо. — Никак не могу.
— А вы?
— Мы с Герусо, — вздохнула Никетта, и в голосе ее послышалось сожаление.
Стало темнеть; вспыхнул свет в витрине аптеки; некоторые машины уже ехали с включенными фарами, а ребята по-прежнему не знали, что надо делать. Было от чего впасть в отчаяние!
Найти преступника оказалось задачей куда более трудной, чем они себе представляли; в довершение всего им даже поиграть сегодня не удалось. Совсем потерянный день.
— Хотел бы я знать, как в таких случаях поступают детективы, — сказал Марио, вздохнув. — Очень хотел бы знать.
Никетта скорчила презрительную гримаску:
— У них есть все: рация, чтобы переговариваться на расстоянии, магнитофон, скрытые камеры. У них иногда даже в авторучку бывает вмонтирован фотоаппарат. Им такое раз плюнуть!
— Но думать они тоже должны, — сказал Герусо.
У противоположного тротуара с резким скрипом затормозил автобус. Из него вышел Энрике, водитель гаража. Он приветственно помахал рукой продавцу газет, сидевшему в киоске, и остановился, чтобы перекинуться с ним парой слов. Мама Марио вышла из парикмахерской, волосы у нее были красиво уложены и блестели. Марио прижался лицом к стеклу, он надеялся, что мама его не увидит. Но мама все-таки заметила его.
— Ты уже сделал уроки?
— Почти. Мне осталась всего одна страница.
— А хлеба купил?
Марио притворно смутился, этот прием был им хорошо отработан для подобных случаев.
— Ой, нет! Я совсем забыл…
— А утюг выключил?
На этот раз Марио никак не отреагировал. Надо встретить стойко все, что может произойти.
— Господи, не ребенок, а сущее наказание! Через десять минут чтоб был дома!
Энрике попрощался с киоскером и отправился в гараж. Как раз по соседству с гаражом находился дом, где жил Герусо со своей тетей Консуэло; у них была небольшая комнатка, предназначавшаяся для швейцара. Герусо посмотрел в ту сторону и вдруг вспомнил про старика с мусорной свалки.
— У нас остался теперь только старик, — задумчиво проговорил Геру со. — Старик, который собирает картонные коробки на свалке.
Все трое без особого энтузиазма встали и направились на поиски старика. Перед подъездом одиноко прогуливалась Аила с бутербродом в руке. Герусо пошел ей наперерез и, загородив руками дверь, лукаво посмотрел на девочку.
— Пароль! — потребовал он.
Аила ответила с вызовом:
— А я и не думаю входить.
Она повернулась величественно, как сказочная королева, и не спеша пошла дальше, доедая свой бутерброд.
Сеньора Консуэло, тетя Герусо, сидела во дворе и разговаривала с соседкой, у которой были необыкновенно острые ногти, покрытые темно-лиловым лаком. Сеньора Консуэло обмахивалась газетой. Когда она увидела Герусо, лицо у нее вытянулось от удивления.
— Что ты здесь делаешь? Почему ты не в лавке?
Герусо опустил голову и нехотя направился к тете. Марио и Никетта молча следовали за ним.
— Сеньор Хулиан послал меня с поручением к старику с мусорной свалки.
— Еще одно горе на мою голову, — пожаловалась сеньора Консуэло, обращаясь к соседке с лиловыми ногтями. — Он меня просто обманул. Когда я сдала ему подвал, мне казалось, что он почтенный человек, и вот нате вам — собирает картонные коробки, в мусоре роется… Ну что за люди!
Дети стали осторожно спускаться в подвал. Чем ниже они спускались по лестнице, тем темнее становилось, и Марио, немного испуганный, шарил по стенам в поисках выключателя.
— Где здесь свет зажигается?
— Здесь нет света. Наверное, лампочка перегорела.
— Эх, жалко, не захватили с собой фонарика!
— Откуда же я мог знать?
— В какую дверь входить? В эту? — спросила Никетта.
— Нет, эта ведет во двор. Здесь есть другая дверь, поменьше.
Сами не зная почему, они переговаривались почти шепотом и чувствовали себя скованно, словно надели слишком тесную одежду. Герусо медленно продвигался к маленькой двери, выставив вперед руки, чтобы не натолкнуться на стену. В темноте они даже не видели друг друга. Лишь едва различимая фигура Марио маячила где-то возле шахты лифта.
— Лучше не надо входить, — прошелестел призрак Марио. Слова звучали прерывисто, словно Марио дрожал от холода. — Воров просто так, голыми руками, не возьмешь. Они вооружены, всегда носят с собой пистолеты и автоматы, а потом еще и ловушки расставляют.
— Какие ловушки?
Марио знал разные. Например, дверь захлопывается, а ты оказываешься запертым в комнате без окон. Или: под ногами вдруг раскрывается люк и ты падаешь в клетку к свирепым голодным львам. Не станет же он сейчас все перечислять!
— Ловушки, чтобы поймать врага.
Никетта отступила на несколько шагов назад. Ее нога снова коснулась первой ступеньки лестницы.
— Все-таки нас больше. (Было ясно, что она говорит так, только чтобы приободрить друзей.) Трое против одного.
— Но ведь мы не знаем точно, вор он или нет, — с сомнением произнес Герусо, — у нас нет доказательств. Мы его только подозреваем.
Фигура Марио оставалась неподвижной, словно он прилип к лифту.
— Но у нас больше нет подозреваемых. По всему выходит, именно он и должен быть виновным.
Такое рассуждение было неправильным; совершенно несправедливое обвинение.
Марио говорил не думая, лишь бы что-нибудь сказать. Герусо возмутился:
— Да ты просто трусишь.
— Кто? Я?
Фигура Марио вызывающе выпрямилась. Он хотел что-то сказать, придумать какую-то ложь, в которую его друзья, конечно, не поверят, к примеру: нисколечко он не трусит, но понял, что это бесполезно.
— А я вот боюсь, — призналась Никетта.
И Герусо тотчас понял, что он тоже боится. Конечно, его сердце билось так сильно именно от страха, да еще ему вдруг ужасно захотелось пить.
С этого момента все стало гораздо проще, потому что они уже немного разбирались в ситуации. Было решено разработать план действий для того, чтобы проникнуть внутрь. Герусо должен вышибить дверь и тем самым застать преступника врасплох, а Марио и Никетта будут прикрывать своего приятеля с двух сторон.
— Готовы?
Герусо глубоко вздохнул, затем отступил на пару шагов, чтобы разогнаться, и весь напрягся — как олимпийский атлет перед стартом. В этот момент послышался скрип. Маленькая дверь медленно отворилась, и на пороге показался старик. В темноте видны были только очертания его высокой худой фигуры. Ему пришлось слегка пригнуться, чтобы не стукнуться о притолоку. В руках старик держал подсвечник с горящей свечой. Увидев перед собой ребят, он сделал широкий жест рукой, приглашая их войти.
— Ну что ты встала как вкопанная? Принесла картонные коробки?
Дети не двинулись с места, словно заговоренные.— Ничего мы вам не принесли, — вымолвил наконец Герусо. — Мы всего лишь хотели выяснить…
Старик посмотрел на ребят более внимательно. Он действительно был старый-престарый, лет под девяносто, и лицо его, освещенное пламенем свечи, производило необычное впечатление. В то же время голос старика действовал успокаивающе, от него становилось легко на душе — так бывает, когда ты потерял какую-то очень важную вещь и вдруг, засунув руку в карман старого пальто, обнаружил, что она лежит там.
— Я думал, это Аила. Она обычно приходит в это время и приносит картонные коробки.
Он вошел в комнату, и дети последовали за ним. Марио столкнулся с Герусо, когда они переступали через порог.
— Так я зарабатываю на жизнь, — объяснял им старик. — Собираю на мусорных свалках картонные коробки и каждое утро хожу их сдавать на бумажную фабрику.
Комната освещалась множеством свечей, и здесь было полным-полно всякой всячины. В глаза бросались самые невероятные и странные предметы: старинные игрушки, глядя на которые казалось, что ты вошел в туннель времени; целая армия оловянных солдатиков; куклы с ярко накрашенными ртами и взаправдашними волосами; деревянный паровоз, без батареек, без завода и дистанционного управления (великолепная копия паровоза! Такие можно увидеть только в американских фильмах о диком Западе), и корабли с парусами, — плыви и открывай мир заново!
— В доме моего дедушки есть точно такой корабль, — сказал Марио. — А внутри у него свет зажигается.
Был здесь очень забавный портрет человека без глаз; за него можно спрятаться и смотреть через дырочки для глаз, а тебя никто не видит. От этого зрачки у человека с портрета получались то голубыми, то черными, то карими. Еще внимание ребят привлекли: кровать, которую с четырех сторон охраняли фигуры воинов с туго натянутыми луками; чучело оленя и велосипед, которым было, наверное, лет сто. Старик с удовольствием переводил взгляд от одной пестрой диковинки к другой с видом богача, показывающего гостям свой роскошный замок.
— Ну как вам, нравится? Правда ведь, настоящий дворец? Представляете, все это я подобрал на мусорных свалках.
Герусо перебирал пальцами один за другим кончики ветвистых оленьих рогов, они были очень острые.
— И это тоже?
— Конечно. Ты даже не представляешь, чего только люди не выбрасывают в мусорные ящики! Из того, что валяется на свалках, можно построить целый город. И уверяю вас, это был бы самый удивительный город на свете.
Дети сразу представили себе город, похожий на эту комнату, — город, набитый никому не нужными вещами, бессмысленный, безалаберный, в таком даже дорог нет, и всюду царит беспорядок, и на каждом углу тебя поджидает какой-нибудь сюрприз: огромные трубы, через которые можно лазить туда и сюда; горы ящиков, на них так здорово карабкаться; лабиринты лестниц, неизвестно куда ведущих — вверх или вниз.
Никетта уселась в колченогую качалку. На ней очень интересно сидеть, потому что никак нельзя угадать, в какую сторону она начнет качаться, и неизвестно, куда ты будешь наклоняться, вперед или назад, влево или вправо. Никетта не могла понять, как можно было выбросить на свалку такую отличную качалку. Марио открывал и закрывал ящички красно-черного шкафа, это было необыкновенно увлекательно. В шкафу имелось несколько десятков маленьких ящичков, а также множество потайных уголков, где можно прятать разные мелкие сокровища. Если бы у Марио имелся такой расчудесный шкаф, он считал бы себя счастливцем.
— Он уродина, — сказал старик, указывая на шкаф. — Великолепная уродина.
Он нажал где-то внутри на невидимую кнопку, и один из ящичков автоматически выдвинулся, и все увидели, что у него двойное дно.
— В шкафу есть потайная пружина. Говорят, что хозяин шкафа прятал здесь мешочек с изумрудами. Он всю жизнь работал, чтобы добыть эти камни.
— А что случилось потом?
— А случилось то, что, когда владелец камней умер, все его наследники, дети и внуки, несколько лет искали потайную пружину, но так и не нашли.
— А ты нашел?
— Нашел совершенно случайно. Ящик застрял, я решил потащить его с силой и нечаянно нажал на кнопку, тут-то тайник и открылся, но изумрудов в нем не оказалось. Очевидно, кто-то нашел их раньше меня.
Марио сочувственно покачал головой:
— Как жалко!
Но на самом деле его не интересовали драгоценные камни, пределом мечтаний для Марио стало заполучить ящик с двойным дном и чтобы никто, кроме него, даже не подозревал ни о его существовании, ни о том, где находится потайная пружина, открывающая ящик.
— Любая вещь… — сказал старик, — любая вещь, когда ее так ревностно хранят, имеет не меньшую ценность, чем изумруды.
Никетта перестала качаться и кивнула:
— Верно. Один раз мой младший братец стащил ракушки, которые я хранила в коробке из-под туфель, и куда-то их подевал. Я тоже так злилась, будто потеряла изумруды.
Герусо водил пальцем по пламени свечки, быстро и осторожно, чтобы не обжечься. Палец у него закоптился от дыма, и он вытер его о майку. Наконец Герусо поднял взгляд на старика и рассказал ему о своей беде: что у него украли коробку с заказом; что сеньора Родригес очень сердится, не говоря уже о сеньоре Хулиане; хорошо еще, тетя Герусо, сеньора Консуэло, пока ничего не знает…
— А что, коробка была на помойке? — спросил старик.
Герусо удивился:
— Конечно, нет. Кто же выбрасывает на помойку заказ из магазина?
— В таком случае я вряд ли смогу тебе помочь. Ведь я подбираю только то, что другие выбрасывают на помойку.
Марио и Никетта не участвовали в разговоре. Они с любопытством разглядывали разбросанные по комнате предметы, все перетрогали руками, а затем стали развлекаться, без конца нажимая на потайную пружину, открывающую ящик. Никетта решила, что когда вырастет и ей исполнится шестнадцать лет, она тоже станет собирать старый хлам, как старик. Это очень выгодное занятие: ведь гораздо интереснее находить вещи в мусорном баке, чем покупать в магазине. Никакого сравнения!
Старик смотрел на Герусо ласково и сочувственно, он сразу заметил, что мальчик чем-то расстроен.
— Надо подумать, — пробормотал он. — Посмотрим, что я могу для тебя сделать.
Герусо пожал плечами, он совсем сник.
— Не знаю, — ответил Герусо. — Сеньора в красном шарфе подарила ему картину.
— Кому?
— Сеньору Хулиану, но она ему не понравилась. А парень с гитарой спел ему песню. И все очень веселились. Даже дон Абундио танцевал и хлопал в ладоши.
Старик одну за другой бережно задул все семь свечей, освещавших помещение. Комната погрузилась во мрак. Через маленькое окошечко, похожее на форточку, проникал слабый свет от горевших на улице фонарей. Дети видели только ноги пешеходов и какое-то время с интересом наблюдали, кто как ходит, пытаясь угадать, что собой представляют хозяева всевозможных ботинок, туфелек или босоножек.
— У этого плохой характер. Смотри, как он тяжело ступает.
— А вон тот? Он даже не знает, куда идет. Остановился, пошел дальше, опять остановился, повернул назад…
— А это Энрике из гаража. Я его узнал по сапогам.Старик положил руку на плечо Герусо.
— Придумал! — воскликнул он. — Я отработаю для тебя смену!
Он бросил взгляд в окошечко и заявил с довольным видом:
— Нам везет. Иногда по вечерам бывает такой жуткий холод, что зуб на зуб не попадает. Но сегодня ночь будет прекрасная, кроткая, как овечка.
Он оказался прав: даже луна, все выше поднимаясь над куполом церкви, делалась все ярче и светлее и очень походила на ягненка, который мирно пасет на небе маленькие звездочки. Звуки шагов по асфальту тоже казались сейчас иными, более мягкими и дружелюбными.