Егоркины заботы
Страница 2 из 7
Егоркины заботы (рассказы)
3
Когда Егорка поднялся на гору, он увидел встающее из лесу солнышко. Но тут его оглушил громкий рёв стада. Пастухи выгоняли коров на пастбище. Коровы в колхозе «Красная заря» были замечательные: все одна к одной, крупные, чёрной масти, с большими белыми пятнами на боках, спине и морде — чистокровные холмогорки.
«Сено — это наши коровушки», — вспомнились Егорке слова председателя.
Теперь Егорка по-настоящему испугался: неужто и вправду польёт дождь и колхозники не успеют убрать сено? Но в эту минуту Бобик, поджав хвост и отчаянно визжа, кинулся Егорке под ноги: сразу три коровы, громко фыркая и опустив к земле головы, нацелились на щенка рогами. Егорка подхватил Бобика под мышку и грозно закричал:
— Но! Но! Куда?! Втроём на маленького?!
Коровы немножко подумали и шарахнулись в сторону. Так с Бобиком под мышкой и пришлось Егорке идти до дому: коровы не любят собак. Они могли поднять щенка на рога.
4
Отца Егорка не застал дома: отец был бригадиром и всегда вставал раньше всех в деревне.
В избе громко говорило радио: передавали «Последние известия», потом утреннюю гимнастику. Старший брат — колхозный шофёр — и сестра — заведующая колхозным огородом — только ещё умывались, а мать возилась у печки. Егорка передал ей торбочку с рыбой.
— Ай да сынок, — сказала мать, улыбаясь, — всех накормил. Сестра помогла матери очистить рыбу, и через десять минут на
сковороде шипели Егоркины окуни и плотицы.
— Давеча Никанорыч-рыбак говорил, — сказал Егорка, садясь за стол, — ненастье будет. Как бы сена не загибли.
— Слыхали, — отозвался брат шофёра. — Веденеич заходил, предупреждал. Да авось раньше ночи дождя не будет, управимся.
После завтрака мать укладывала Егорку спать. Но Егорке казалось: заснёшь, а тут дождь польёт. Как же без него, без Егорки-то? Он отказался ложиться, сказал, что совсем не хочет спать.
— Ладно уж, — согласилась мать. — Тогда на вот, сбегай наперёд снеси отцу завтрак.
И она подала Егорке тёплый, завёрнутый в чистое полотенце пирог-рыбник и бутылку молока.
5
Минут через десять колхозная бригада в полном составе вышла из деревни. Егорка с Бобиком проводил мать до Сенькиной речки, а там свернул по тропке — к отцу в Дальний лог. До этого места было неблизко: километра три. Но Егорка добежал туда быстро. А Бобик ещё и мышковал по дороге. Найдёт мышиную норку, сунет в неё нос и нюхает: там вкусно пахнет мышкой. А где увидит в траве мышку, кинется на неё обеими передними ногами сразу, как это делает лиса. Да ведь глупый ещё, разлапистый, — где ему шуструю мышку поймать!
Скоро Егорка услышал стрекотание машины и увидел отца на пароконной сенокосилке. Отец сидел на высоком сиденье и помахивал кнутом на лошадей. А сзади него две длинные стальные гребёнки — одна неподвижная, а другая скользящая по ней то вправо, то влево — оставляли за собой, как машинка для стрижки головы, гряду скошенной травы. Отец остановил коней и взял у Егорки принесённый завтрак.
Егорке очень хотелось сесть на место отца и покосить машиной.
— Тять! — сказал он смущённо. — Ты бы сел под кустик завтракать-то… Вишь, рыбы-то я какой тебе наловил. Вкусная! А я бы пока маленько покосил. Хоть бы один ряд…
— Рыбка отменно вкусная. Спасибо тебе. А на машину-то не заглядывайся. Молод ещё на таких ездить, подрасти надо.
Егорка подумал про себя: «Рыбу ловить, так я им не молод… Жалко, что ли, на машину-то пустить?»
Увидев, что Егорка надулся, отец сказал:
— Чего набычился-то? Беги вон к матери в бригаду, она тебе даст на конных граблях поработать. Сейчас последний лужок кончаю. К обеду сам подъеду.
Услыхав про конные грабли, Егорка повеселел. Он взял у отца полотенце, в котором принёс ему пирог, и пустую бутылку из-под молока, лихо свистнул Бобику и побежал назад, к Сеньки-ной речке.
7
Широкие луга за Сенькиной речкой напоминали издали болото: они были сплошь в копёнках сена, как в кочках. Женщины разбрасывали эти копёнки и ворошили сено граблями: сушили его на ветру и на солнышке. Мать Егорки работала тут же на конных граблях: сгребала уже высушенное сено в новые копны. Она охотно пустила Егорку на своё место и присматривала только, чтобы он аккуратно подбирал сено. Но Егорка и так работал на совесть. Он подъезжал к началу прокоса, опускал рычагом полукружья железных граблей и пускал лошадь шагом по прокосу, поминутно оглядываясь назад. Когда большие грабли набирались полные сена, он быстро поднимал рычаг — и на лугу оставалась копёнка сена, а Егорка, снова опустив рычаг, ехал дальше.
Бобик в это время носился по прокосу, совался всем в ноги, расшвыривал своими ногами сено, всем мешал и был ужасно доволен, когда кто-нибудь из работавших на лугу мальчиков бросался его ловить.
Солнце стояло уже высоко в безоблачном небе. Работать становилось всё жарче и жарче, и Егорка очень обрадовался, когда подъехал отец и стал собирать свою бригаду на обед.
— А вы, ребята, — обратился он к собравшимся парнишкам, — распрягите коней да сведите выкупайте их, пока мы обедаем. Да, глядите, не гоните коней: не горячите их.