Два сына падишаха, рожденные от невольницы

Страница 4 из 5

Два сына падишаха, рожденные от невольницы (туркменская сказка)

— Ой-ой, дочь падишаха продырявила мне бок! — закричал плешивый, схватился за бок и пустился бежать.
Падишах с везирами и векилями решили, что девушка, наверное, ошиблась. Снова собрали и провели людей перед дворцом, но, как и прежде, дочь падишаха сидела неподвижно. Тогда опять поймали и протащили мимо дворца плешивого. И девушка снова бросила в него яблоко. Разгневался падишах:
— Ну раз так, выдайте ее за него!
Отдал падишах дочь за плешивого, но был очень недоволен этим и считал для себя позором, что его дочь вышла замуж за плешивого. А везиры и векили говорили промеж себя:
— Дочка-то падишаха оказалась с придурью: на наших сыновей, молодых красавцев джигитов, и смотреть не стала, а вышла замуж за какого-то плешивого. Опозорила она падишаха.
По приказу падишаха для старших дочерей тотчас поставили белые юрты.[Белая юрта — признак богатства; ставилась для молодоженов и почетных гостей] Свадьбу праздновали несколько дней. А младшую дочь падишах проклял и поселил в ослином хлеву. С младшей дочерью и плешивым обращались хуже, чем с собаками. Но девушка и шахзаде своим блеском озаряли этот хлев и жили хорошо. Девушка-то понимала, за кого она вышла замуж.
Прошло некоторое время. Падишах заболел. В народе пронесся слух, что падишах передаст престол мужу своей старшей дочери — сыну везира.
Вот как-то захотелось падишаху мяса кейика.
— Что ж, — сказали зятья, — мы его мигом добудем.
Взяли они с собой еды, сели каждый на хорошего коня и поехали на охоту.
— Ну а что-то нам удастся? — заметил плешивый и тоже отправился, неторопливо потрусив на хромой кобыле.
Поехал плешивый, открыл ворота подземной крепости, оделся в свою падишахскую одежду, опоясался саблей, надел ружье и пересел с кобылы на своего коня. Запер он опять ворота крепости и помчался в горы. Прискакал он в одно ущелье и зажег тут перо птицы Симург и волосок тигра. В тот же миг все вокруг заполнилось птицами симург и тиграми. Юноша уселся посреди них, сверкая, как месяц. Падишах тигров и жена падишаха птиц симург склонили перед ним головы и сказали:
— Чем мы можем служить тебе, шахзаде?
— Ничего особенного мне не нужно, — отвечал шахзаде и рассказал о том, что с ним произошло.
И тотчас тигры и птицы симург согнали всех кейиков с гор и равнины. И кейики тоже склонили головы перед шахзаде.
А сын везира и сын векиля изъездили за несколько дней все степи и, не найдя добычи, направились в горы. И тут вдруг наткнулись на сборище. Смотрят, а там — тигры, птицы симург, кейики, а среди них сидит, словно месяц, красавец юноша. Сын везира и сын векиля сначала было испугались, потом посоветовались и решили: «Подойдем-ка открыто да попросим, авось наша просьба и будет исполнена». Подошли они, поклонились и поздоровались. Тогда юноша и говорит им:
— Подойдите ближе, джигиты, да расскажите, какие у вас новости?
— Мы боимся тигров, — отвечали те.
А юноша им говорит:
— Не бойтесь, подходите! Ведь если бы тигры не подчинялись мне, они не стояли бы тут, склонив головы.
Тогда сын везира и сын векиля рассказали:
— Наш падишах тяжело заболел, и лекарство от его болезни — мясо кейика. Мы изъездили все степи, но так и не нашли кейика. И вот, объезжая все кругом, мы встретили тебя. Посоветовались мы и решили просить тебя помочь нам в этом деле.
Юноша им отвечал:
— Вы ведь знаете, что, когда умирает человек, его оплакивают, сильно по нем горюют. А мы вот горюем из-за смерти каждого животного. Но так и быть, раз уж вы приехали, я исполню вашу просьбу. Но только с одним условием.
— Скажи, каково твое условие? — сказал сын везира. — Мы его выполним.
— Так вот, — продолжал юноша, — я сам убью двух кейиков. Головы и ноги заберу себе, а вам отдам тушу. Но за это я поставлю свою печать на ваших ляжках.
Тут юноша достал и показал им свою печать. Как ни трудно было сыновьям везира и векиля согласиться с этим, но делать нечего, посоветовались они и решили: «Э, никто не увидит».
Юноша накалил печать и приложил ее к их ляжкам. А на печати было обозначено имя юноши. Потом он убил двух кейиков, забрал себе их головы и ноги и незаметно посыпал туши каким-то горьким зельем. Сыновья везира и векиля взяли кейиков и, морщась от боли, без конца привставая в седле, вернулись домой. А юноша снова взял у тигра и птицы Симург волосок и перо, попрощался с ними и отпустил их. Потом он отпер подземную крепость, оставил там своего коня и оружие, взял с собой головы и ноги кейиков, сел верхом на хромую кобылу и потрусил к дому. Приехал он домой и сказал жене:
— Вот вымой и почисть это поскорей, да приготовь ярму. Отошлем ее твоему отцу.
Жена тотчас принялась готовить.
А сыновья везира и векиля пришли к падишаху и похвастались, словно люди, которые преуспели в своем деле.
— Мы вернулись с добычей.
Старшая дочь положила в плов мясо кейика, привезенного мужем, приготовила и принесла плов падишаху. Тот попробовал и стал отплевываться:
— Что это так горько?
Попробовала старшая дочь, и в самом деле — горько. Застыдилась она, забрала плов и отошла. Принесла ему средняя дочь.
— Ну а этот плов как? — сказал падишах, пробуя.
Оказалось, что этот плов еще более горький. Плюнул падишах, лег и отвернулся. Дочери, пристыженные, протиснулись в дверь и ушли. Пришли они к своим мужьям и заплакали:
— Хорошую же дичь вы привезли!
Тогда младшая дочь падишаха немного погодя наложила в деревянную миску ярмы, принесла падишаху и сказала:
— Вот, отец, попробуй этого.
— Да пропади пропадом и ты сама, и твоя ярма! Ничего мне от тебя не нужно, — сказал падишах и отворотился еще больше.
— Послушай, падишах, — заговорила тогда мать девушки, — что бы там ни было, а она — твоя дочь. Посмотри, что она принесла тебе в подарок, попробуй хотя бы, каково это на вкус.
Попробовал падишах, и на этот раз еда ему понравилась. Съел он все и спросил:
— А нельзя ли еще немного?
— Сейчас пойду посмотрю, — отвечала дочь, — может быть, плешивый не все съел. Пошла она домой и рассказала все мужу.
— Постой-ка, — засмеялся плешивый, взял немного навоза от мула, положил в миску, а сверху прикрыл ярмой. Если поглядеть, то кажется, что это мясо.
— Зачем ты это сделал? — спросила девушка.
— Помалкивай, — отвечал плешивый, — Отнеси миску да поставь перед падишахом. Он станет есть, а тут вдруг покажется навоз. Если он спросит: «Что это?» — ты ответь: «Ах, мы не заметили — ведь мы живем в хлеву, вот и попало».
Девушка взяла миску, принесла и поставила ее перед отцом. Падишах начал с удовольствием есть. Вдруг то, что он положил в рот, посчитав это мясом, оказалось навозом.
— Это еще что? — воскликнул он, отплевываясь.
— А мы и не заметили, отец, — отвечала дочь, — Живем-то мы невесть в каком месте, как тут ни старайся, чтобы было чисто, да ведь не может быть…
— Немедленно дать им какой-нибудь старый дом! — повелел падишах.
А старшие дочери падишаха все время издевались над младшей и попрекали ее:
— Эх ты, опозорила нас, вышла замуж за плешивого!
Наконец однажды девушка не выдержала и пришла к мужу в слезах:
— Ох, парень, если у тебя есть какая-нибудь чудесная сила, прояви ее, а то я совсем уж не в силах терпеть.
— Ладно, — отвечал юноша, — Ступай сегодня и садись с сестрами рядом. Я надену все свое снаряжение, сяду на своего коня, а ты, увидев меня, скажешь: «Вон едет мой муж». Тогда сестры станут тебе говорить: «Эх ты, если твое сердце желает такого мужа, то зачем же ты вышла замуж за плешивого?» А ты в ответ им скажи: «Побьемся об заклад: если окажется, что это мой муж, вы пойдете ко мне в служанки, а если нет — я стану служить вам».
Промолвив это, юноша сел на свою кобылу и уехал. Отворил он ворота подземной крепости, надел свое снаряжение, перекинул ружье, вскочил на коня и выехал. Появился он вдали, весь сверкая.
Младшая дочь вдруг глянула вдаль и сказала сестрам:
— Вон едет мой муж, мой плешивый.
— Ох, чтоб ты пропала! — отвечали девушки, — Если тебе нужен такой муж, зачем же ты вышла за поганого плешивого и опозорила отца?
Тогда младшая дочь сказала:
— Побьемся об заклад: если это едет мой плешивый, вы станете моими служанками, а если нет, тогда я буду служить вам.
— Ладно, — согласились девушки.
Вдруг видят они, что тот всадник, который сиял, словно месяц, подъехал ко дворцу.
— Ну, слезай с коня! — сказала ему младшая дочь.
Всадник спешился, привязал коня и вошел в их жилище.
— Ого, — воскликнули старшие дочери, — оказывается, у ее плешивого есть какая-то тайна!
Плешивый поел, вышел за ограду селения, зажег волосок тигра и перо птицы Симург, и все вокруг заполнилось птицами симург и тиграми. Сел юноша посредине, а они стали, ожидая повеления.
Между тем падишаху донесли, что перед селением расположился шахзаде с огромным количеством тигров и птиц симург. Испугался падишах и приказал, чтобы все — мужчины и женщины, стар и млад — вышли навстречу шахзаде. А сам пошел во главе их. Пришли они, почтительно во многих местах поцеловали землю и поздоровались. Падишах в знак покорности сложил ладони и спросил:
— Откуда ты пришел и куда держишь путь?
— С запада, — отвечал юноша, — а путь держу на восток. Да вот было у меня несколько рабов. Они убежали и скрылись в вашем городе. Я пришел по их следу. Если ты найдешь и вернешь их мне, я двинусь дальше.
— Не может этого быть, — сказал падишах, — Сюда пришли все мужчины до единого. Гляди, если среди них есть твои рабы, тогда хватай их.
— О падишах, — проговорил юноша, — я точно знаю, что мои рабы находятся в вашем городе. Если ты не поймаешь их, я поймаю сам, и тебе будет стыдно. Поэтому лучше сначала все выясни и дознайся, а потом уж говори.
— Кто еще остался в городе и не пришел сюда? — спросил падишах.
— Остались сын везира и сын векиля, — отвечали везиры.
— Немедленно приведите их, — приказал падишах и, подойдя к юноше, проговорил:
— О шахзаде, в городе не осталось никого, кроме моих зятьев — сына везира и сына векиля, и они тоже сейчас придут.
— Ладно, — сказал шахзаде, — пусть придут, посмотрим.
А сын везира и сын векиля, услыхав, что явился шахзаде, спрятались — один в тандыр, другой — в яму. Обыскали весь город, но их не нашли. А тут какая-то старуха и говорит:
— Кого ищете? Вон в том тандыре и в этой яме спрятались двое.
Отыскали их ясаулы, привели, и шахзаде, как только их увидел, воскликнул:
— Ага, вот они — мои рабы!
— О шахзаде! Это сын моего везира, а другой — сын векиля, и оба мои зятья, — сказал падишах.
Но как он ни старался убедить в этом шахзаде, тот не соглашался. Наконец шахзаде сказал:
— О падишах, «Хамадан далеко, а грядка близко»,[«Хамадан далеко, а грядка близко» — персидская пословица из притчи о человеке, который похвалялся, что он в Хамадане перепрыгнул через несколько грядок (Хамадан — город в Западном Иране). Употребляется в смысле: «оставь пустые разговоры, докажи на деле»] пусть эти двое снимут штаны — поглядим: если у них на ляжках есть мое клеймо, значит, говорю правду я, если же нет, значит, верны твои слова.
— Хорошо, — согласился падишах.
Как ни отбивались сын везира и сын векиля, их притащили, сняли с них штаны, и все увидели, что прав шахзаде.
— Сказать мне нечего, все верно, — растерялся падишах.
Тогда шахзаде сказал:
— Пока я оставлю их у вас, а заберу на обратном пути.
И шахзаде отпустил их.
Падишах вернулся в свой город. А шахзаде распрощался с тиграми и птицами симург и тоже пошел в город, к себе домой. Дочь падишаха встретила его, привязали они коня и, взявшись за руки, вошли в дом. А люди, увидев это, поспешили к падишаху и стали рассказывать:
— О падишах, тот шахзаде пошел к твоей младшей дочери, и они, держась за руки, вошли в дом. Оказывается, это и есть твой плешивый зять. И вовсе он не плешивый. Он сын падишаха, а его лицо и глаза сияют, как будто весь он создан из света.