Домовёнок Кузька
Страница 9 из 12
Домовёнок Кузька (повесть-сказка)
С тропы не сойдёшь — засосёт чёрная трясина. А кикиморы дразнятся:
— Неотвожа — красна рожа! Неотвожа — зелёна рожа!
— Какие ж мы неотвожи! — пробовал объяснить Кузька. — Мы ведь не играем. Вот вылезем из болота, отмоемся, тогда и поиграем. Знаете, сколько игр я знаю! Отнесём сундучок и вернёмся. Вот этот, — и показал на сундучок в лапе у Лешика. — Да вы что, спятили? — завопил Кузька и бросился к большущей кикиморе, пытаясь отнять у неё сундучок.
Самая старшая кикимора, у которой не поймёшь, сколько рук, выхватила сундучок у Лешика, быстренько передала его подружкам. Пошёл, пошёл сундучок из рук в руки, исчез в болоте вместе с кикиморами. Только его и видели.
— Отдайте! — кричал Кузька. — Он же у моего дедушки хранился. И ещё у дедушкиного прадедушки. А вы его — в болото!
Закат
Маленький домовёнок с маленьким лешонком сидели под берёзой на краю Чёрного болота и плакали. Теперь друзья знали, что маленькая деревня у небольшой речки совсем недалеко. Кузька смотрел на закат и вспоминал, как точно такой же закат, точка в точку, тучка в тучку, видел он вместе со своим другом Вуколочкой.
Домовята редко глядят на закаты. Разве поспорят, на кого похоже облако: на поросёнка, на лягушку или на толстого Куковяку? И больше в небо не смотрят: поросят, лягушек и Куковяку можно увидеть на земле.
Один Вуколочка закатами любовался, а Кузька — травой-муравой на деревенской улице. Бегают в траве утята, цыплята, гусята, поросята с матушками, а то и с батюшками. Щенки, котята и дети бегали сами, без матушек-батюшек. Взрослые люди бегали редко, а встречаясь, кланялись и разговаривали. Больше всего взрослые любили ходить по воду. Они черпали из колодца ведро за ведром. Кузька всё ждал, когда же кончится вода. Но она и не думала кончаться. Кто её подтаскивал и доливал в колодец? Водяной, что ли, присылал кого-нибудь ночью, под покровом тьмы? Кузька с Вуколочкой давно собирались выследить, кто доливает в колодец воду. Но нечаянно, как соберутся, так и проспят. Люди, наверное, тоже не знали, кто доливает воду, и подолгу беседовали об этом у колодца.
Дорога пыльная. Бежит по ней поросёнок, хрюкает.
А за ним Нюрочка с хворостиной. Рубаха у неё длинная, сама Нюрочка коротенькая, запуталась, упала и как заревёт. Мала, а голос, как у быка. Рёва, каких свет не слыхивал. Надо — плачет, и не надо — плачет. Раньше все прибегали её жалеть, да на всякий рёв не набегаешься. Лишь поросёнок вылез из лужи утешать хозяйку. Нюрочка — от него, даже плакать забыла. Кузька хохочет, а Вуколочка удивляется: что смешного видно на небе?
Один закат Кузька всё же разглядел и запомнил.
— Ой, смотри! — Вуколочка повернул Кузькину голову к небу.
Долго друзья глядели, как в небе сияют и переливаются алые, жёлтые, золотые лучи. Кузька решил, что заря — это большущая лучина: солнце зажгло её, чтоб не ложиться спать в темноте. А Вуколочка сказал, что солнце уже засыпает и что заря — это его сны. Домовята даже поспорили.
Всё это вспомнил Кузька, глядя на закат. Даже хотел толкнуть Вуколочку, но толкнул Лешика. И вот то ли солнце задуло свою лучину, то ли сгорела она дотла. Стало темным-темно.
И вдруг из болота послышалось:
— Никто-никто вам не поможет! Кто-кто не поможет, а мы поможем! Кому-кому, а вам поможем! И не кто-кто, а мы! И не кому-кому, а вам! Кому-кому, как не вам!
И лягушки скок-скок по болоту — с кочки на кочку, с кочки на кочку. Искали-искали сундучок — и нашли. Висит среди болота на суку, на длинной сухой коряге; сколь ни прыгай — не достанешь. Прыгали-прыгали лягушки, квакали-квакали — и придумали, как быть.
Дядя Водяной
Маленький домовёнок и маленький лешонок следом за лягушками прыгали по мокрому лугу. Что-то сверкает впереди, что-то светит в небе. Вот у реки то ли кусты качаются, то ли кто-то машет руками. Русалки!
Русалки качались на ветвях деревьев, склонившихся над водой. Русалки водили хоровод на светлом песке. Одна русалка сидела на большом камне и пела песню.
— Смотрите, Кузька! — закричала она. — Домовёнок Кузька! Его ищут, ищут, ищут, у всех спрашивают. Вот обрадуются домовые!
— Кузька! — Русалки окружили домовёнка, потащили к реке, смыли с него болотную грязь и давай щекотать. — Вот счастье-то! Кузька нашёлся!
И Кузька, смеясь от щекотки, сообщил русалкам:
— А у нас, хи-хи-хи, кикиморы — ой, батюшки, не могу! — волшебный сундучок, ха-ха-ха, украли!
Русалки все до одной всплеснули руками и заплакали. Луна поднялась.
На светлом песке сидят Кузька и Лешик, думают. В реке плавают русалки, качаются на волнах и тоже думают. И придумали.
— Водяной! Дядя Водяной! — стали звать русалки и Кузька с Лешиком.
Вода в реке дрогнула, покрылась рябью. По ней пошли большие круги. И вот показалась огромная косматая голова. Луна освещала длиннющие усы и бороду, корявые руки и могучие плечи.